— Вы здесь что-то потеряли? — поинтересовался он, подходя к Лентини. — Или просто потянуло в трущобы?

Она улыбнулась. Это была не очень-то теплая улыбка, но, по крайней мере, не такая холодная, как погода на улице.

— Я узнала, что здесь бывают неплохие комедии, — нашлась она.

Билли пожал плечами:

— Нужен ли мне при нашем разговоре адвокат, Эми?

— Я сама адвокат, — пожала она плечами. — Одного защитника вполне хватит.

— Даже слишком много.

— Да, я поняла из вашего монолога. Кстати, очень смешного. Ваша репутация — вполне заслуженная. — Она придвинулась к нему поближе. — Нам нет необходимости быть врагами. Мне просто нужна правда.

«О-о, ты собираешься поиграть со мной в хорошего полицейского и плохого полицейского, Эми? Да это я, черт возьми, придумал такую игру!»

— И вы уверены в том, что знаете, в чем заключается правда?

— Вполне, — сказала она.

Она поймала ртом соломинку и стала пить из своего бокала что-то цветное и пахучее.

А ротик у нее был замечательный. Билли впервые в жизни захотелось быть соломинкой.

Да и одета женщина умопомрачительно. Даже слишком для такого места, как это.

— Вы проверяете, нет ли у меня с собой записывающего устройства, детектив? — спросила она.

Билли, моргнув, посмотрел в сторону. На такой вопрос лучше вообще ничего не отвечать.

Она слезла с табурета, не снимая сумочку, висящую на плече, и развела руки в стороны:

— Вы хотели бы меня ощупать?

«А ты та еще штучка, да? Идешь на любые ухищрения, какие только возможно, правда?»

— Итак, вы думаете, что я делал видеозаписи того борделя, чтобы затем шантажировать людей, — сказал Билли.