Пока хлеб обжаривался, Альва подошла к окну. Арвид был во дворе, гладил кота с блестящей темно-серой шерсткой без единого пятнышка. Но под яркими солнечными лучами кошачья шкурка переливалась черным и белым.
Хлеб выскочил из тостера, и Альва щедро сдобрила его маслом. Положила на каждый ломтик по четыре кусочка сыра, тонким слоем намазала джем. Потом взяла в холодильнике бутылку шоколадного молока и пошла в гостиную. Там она включила телевизор, закуталась в плед и принялась щелкать кнопками пульта, переключаясь с канала на канал.
В это время показывали только сериалы, детские передачи и игровые шоу. Она никогда не смотрела мультфильмы, не любила викторины и в результате остановилась на исторической программе на канале «Дискавери».
На экране появилась старинная книга, похожая на Библию. Альва положила пульт от телевизора. Ведущая программы говорила по-английски, и Альва мало что понимала, но успевала прочесть большую часть субтитров, прежде чем те исчезали.
Кажется, передача была о символике в литературе. Альва, сама того не замечая, подалась вперед. Женщина бережно перелистывала страницы книги пальцами в хлопчатобумажных перчатках. Рассказывала она об авторе книги, которого звали Ричард Стэйл, но это имя, скорее всего, было псевдонимом. Книгу, написанную в девятнадцатом веке, украшало множество иллюстраций. Со временем они выцвели и некоторые фрагменты пропали, но большинство изображений удалось воссоздать.
Потом на экране стали появляться крупные планы некоторых из этих картинок. Альва откусила от тоста, и масло стало таять у нее во рту. Она откусила еще, запила шоколадным молоком и вытерла губы рукой.
На картинках был Эдем, с Адамом и Евой в центре. Ева держала в руке яблоко, и ее голую ногу обвивал змей. Адам стоял позади, спрятав руку за спиной. Другая его рука была протянута к сияющему в небе солнцу. Заливавшие пейзаж лучи солнца пронизывали листву, а вокруг в траве прятались животные. Под пальмами отдыхал лев, а из-за скалы выглядывал тюлень, выбравшийся из озера, изображенного посреди иллюстрации. На переднем плане сидел на ветке большой попугай. Тут было и много других животных — рыбы, слоны, дельфины.
Камера приблизилась еще сильнее, сфокусировавшись на змее, который полз по Евиной ноге. Правая стопа Евы скрывалась в высокой траве, но левая была хорошо видна, и камера еще больше приблизилась, сосредоточившись на ней.
Альва встала и подошла ближе к телевизору. Села перед экраном, внимательно вглядываясь в Евину ногу. Над лодыжкой была изображена маленькая ракушка, заключенная в спиральный лабиринт. Сверху художник написал крошечные буквы — синюю «В» и желтую «У».
Ведущая снова заговорила, и Альва сосредоточилась на субтитрах. Женщина рассказывала быстро, но Альва все же успела услышать, что буквы на Евиной коже можно интерпретировать как тайный код.
На экране появилась потайная комната в Лондоне, вход в которую прятался в холле за шкафом для бумаг. Шкаф вместе с ящиками был отодвинут в сторону, как дверь, и за ним открывалось тайное помещение.
Альва сидела у экрана как приклеенная. Она узнала раковину с бабушкиных картин, а еще припомнила кое-что насчет букв. Девочка просмотрела программу до самого конца, потом оставила на полу недоеденный тост и бросилась в свою комнату.
Картины по-прежнему стояли у стены. Альва уселась напротив и заправила свои длинные волосы за уши.
Она смотрела на первую картину с розовой спиралью в центре цветка. Хотя действительно ли это цветок? Альва уже не была в этом так уверена. Это могло быть нечто совершенно иное.
Она переключилась на вторую картину, ту, что с ракушками. Тут ошибка исключалась, это определенно были ракушки, окруженные букетами из цветов и папоротника. Альва внимательно вгляделась в цветы. Гвоздики — это она знала точно, потому что читала в библиотеке книги по ботанике. Их нежно-розовые и темно-красные лепестки рябили и сворачивались в воронки. Хотя один из цветков выглядел как-то странно.
Альва взяла на полке увеличительное стекло и снова улеглась перед картинами. Глядя сквозь лупу, она уставилась на этот цветок.
Внутри гвоздики была изображена буква «З». Альва осмотрела с лупой и все остальное на картине, но больше ничего не обнаружила.
Она повернулась к третьему полотну. Ее дыхание участилось.