Люди вокруг так же задавались вопросами о произошедшем, некоторые выглядели заторможенными, иногда отвечая собеседникам невпопад. Странная реакция, будто и не возможную войну обсуждали, а рядовое что-то. А если сейчас ядрён-батон следом прилетит? Что делать? Виктор глотнул воды. Добираться к Лене? И что он сделает? У неё отец бывший военный, быстро разберётся что почём. Живёт она с родителями, наверняка решат ехать на дачу за город. А пока он на своих двоих доковыляет, их уже и не будет дома.
Вдруг протяжно завыла сирена, как при воздушной атаке. Слышно плохо, видимо, где-то далеко включилась. Но это и определило дальнейшие действия парня. Не обращая на встревоженно переглядывающихся соседей уже никакого внимания, он вернулся к подъезду и открыл двери в подвал. Там, помимо коммуникаций, располагались и кладовки жителей дома. В своей, Виктор зачем-то хранил старые и ненужные уже вещи, которые жалко выбросить. Вытащив из кармашка рюкзака фонарик, парень спустился вниз.
Войдя в небольшое помещение и поставив фонарь лучом вверх на полку, Виктор нашёл взглядом старый табурет и закрыв за собой дверь, уселся, продолжая обдумывать дальнейшие действия. Мысли как-то совсем вяло переваливались, сосредоточиться на чём-либо становилось сложнее, да и головная боль нарастала, ещё сушняк этот непонятный. Маленькое окошко с мутными стёклами под низким потолком почему-то тоже напрягло Виктора. Хотел же решетку поставить… да что за бред в голове? Решать нужно, что делать! В кладовке было прохладно, долго тут всё равно не высидишь. Должны же сборы какие-то объявить, думал парень. Вот же ж! А документы-то он и забыл в попыхах. А как эти сборы объявят, если ни связи, ни электричества нет? И вообще, не рано ли паниковать начал? Может это просто авария где-то случилась? Народу на улице много и выглядят все здоровыми… более-менее. А он тут, как дурень, сидит, голову себе морочит. Что это за авария такая, что и связь и электричество пропало? Сколько прошло? Виктор взглянул на яркий в полутьме экран смартфона. Проснулся он в шесть, примерно в половину седьмого отрубился. Плюс-минус десять минут. Сейчас уже начало девятого, прикидывал Виктор. Это сколько получается, больше часа в обмороке провалялся?
Повертев в голове мысли ещё минут десять, Виктор хотел уже уходить, но раздавшийся, где-то явно недалеко, громкий скрежет металла, будто его рвали, а потом и надсадные крики десятков людей, заставили Виктора поменять решение. Моментально накатил страх. Несколько минут прошло в попытках успокоиться и объяснить себе происходящее. Что это было? Или эта химия нечто психотропное и у него галлюцинации начались? По идее, тогда и у всех должно начаться подобное. И почему так кричали? Виктор ничего не мог понять. Ещё и голова ноет, снова поморщился он, не сильно пока, но уже порядком мешает. И снаружи явно что-то нехорошее происходит.
Вдруг послышался ещё какой-то звук, Виктор даже вздрогнул. Или это вокруг всё вздрогнуло? Словно что-то тяжёлое грохнулось на землю рядом с окном. Парень осторожно поднялся с табурета, поставил к стене с окном и встал на него. Пусть потолок в кладовой и был невысоким, но всё же роста Виктора не хватало, чтобы выглянуть, а стоя на табурете, пришлось наклоняться. Видно через оконце не очень хорошо, стёкла не мылись с того самого момента, как он купил здесь квартиру. Окошко выходило во двор, каких-либо насаждений перед домом не росло, лишь невысокая трава и декоративный металлический заборчик метрах в четырёх дальше. Слышался какой-то отдалённый гул и парень не мог понять, что в этом звуке не так, почему вдруг тело покрылось "гусиной" кожей.
Лапы. Ничем иным увиденное Виктором, быть не могло. Огромные, нечеловеческие лапы. Что-то перемкнуло в голове у парня, настолько сюрреалистично выглядели эти две тёмные, когтистые конечности на фоне обычного городского двора. А обладателя этих лап Виктор увидел спустя несколько секунд. Хоть очертания и были немного размыты, но всё равно мурашки побежали по спине табуном, а дыхание перехватило. Чудище или чем являлось это шипастое нечто, потопталось на месте и огромными скачками устремилось к дому напротив. С той стороны послышались страшные крики людей и торжествующий рык. Снова скрежет металла, следом что-то громко и с эхом лязгнуло. Опять стали слышны крики, но уже откуда-то с другой стороны. И там тоже раздался звериный рык… кричали и рычали уже отовсюду…
Что за нахрен происходит?! Виктор не мог оторваться от окна. И одновременно с этим страх перетёк в животный, беспричинный ужас, во всяком случае, разум не мог найти причину. Он не верил в реальность того, что видят глаза и слышат уши, от этого Виктор и находился в полнейшем ступоре.
Совсем рядом кто-то снова заорал, затем послышался звук бьющегося стекла, треск ломающегося пластика и снова рык. Человеческий крик резко оборвался, а рычание сменилось какими-то приглушёнными непонятными звуками.
Что-то тёмное и большое на огромной скорости промелькнуло мимо. Снова раздался скрежет и лязг металла, будто что-то тяжёлое врезалось в автомобиль. Видимо, так и случилось, тут же заголосила сигнализация, следом ещё и ещё. Фоном к этим громким взрыкам стал тот самый гул, который разум поначалу просто отказывался идентифицировать. Это кричали люди, сотни людей, отовсюду. И если слышно даже через пусть и хиленькое, но окно, то каково сейчас там, снаружи?! Туда Виктор уже не собирался. Такого страха он не испытывал никогда! Ещё через минуту во двор ворвалось не меньше пары десятков разнокалиберных чудищ и прибывали ещё, сразу разбегаясь к домам. Те, что поменьше, буквально заскакивали в окна первого и второго этажей, со звоном высаживая телами стеклопакеты. Что происходило в квартирах, Виктор боялся даже представить. Всё это выглядело настолько нереально, настолько невозможно и страшно, что парень попросту не мог сдвинуться с места и оторвать взгляд. Из ступора его вывела рука. Окровавленная, оторванная или откушенная человеческая рука, шлёпнувшаяся в метре от окна. Виктор вскрикнул и тут же ссыпался с табурета, обо что-то больно ударился коленом, но даже не заметил этого. Потушив фонарь, он нашёл в потёмках старое покрывало и забился в угол кладовки, накрывшись и моля Бога, чтобы его не нашли…
А снаружи творилось нечто ужасное, что обычный житель обычного города не представит и в самых страшных кошмарах, что не покажут ни в одном фильме ужасов. Улицы заполнились сотнями уродливых и страшных монстров разного размера. Эти чудища на ходу разрывали кривыми когтями людей, которым непосчастливилось оказаться на улице. Тех же, что остались дома и мучались внезапной головной болью, твари выковыривали из квартир или врывались внутрь, легко выламывая двери или заскакивая в окна. И так же рвали на куски, пожирали живьём, не разбирая кто перед ними, взрослый или ребёнок. Крики людей слились в сводящий с ума вой. Ворвавшиеся в город твари крушили всё на своем пути, словно им ненавистен сам человеческий порядок.
Сколько это длилось, Виктор не знал. Его сознание от ужаса сжалось в точку и он даже думать не мог ни о чём. Страх полностью завладел им, стискивая со всех сторон холодными щупальцами и нанизав саму душу на ледяные иглы. Парень невольно вздрагивал при особенно громких звуках или взрыках неведомых тварей и боялся даже пискнуть. Спустя какое-то время сплошной рёв монстров начали перекрывать ещё более громкие рыки. Временами Виктор ощущал как подрагивает дом и страшно даже подумать, от чего. Через час, а может и через пять или десять, ощущение времени от ужаса притупилось, голову начала разрывать боль. И с каждой минутой она становилась сильнее. В какой-то момент эта боль даже вытеснила страх, звуки стали приглушеннее, будто слышны сквозь вату. Ещё позже Виктор впал в какую-то сонную болезненную одурь, уже не воспринимая действительность, настолько эта боль измучила его.
Тишина. Не слышно чудищ, не слышно гула от криков людей. Может это всё сон? Боль слегка отпустила и в голове Виктора осторожно начали ворочаться мысли. Жутко хотелось пить. Где-то рядом должен быть рюкзак, там таблетки. Вода тоже где-то здесь.
Тело совершенно не отзывалось, настолько оно затекло. А ещё он замёрз, но это не так сильно волновало парня, как рвущая голову на части боль и дикий сушняк. Через какое-то время тело всё же начало слушаться. И каждое движение сопровождалось новой вспышкой боли в голове. Через, наверное, вечность, Виктор всё-таки нащупал рюкзак и осторожно подтащил к себе. Лишь минут через десять получилось его открыть. Наконец, совладав скорее с собой, с дрожащими конечностями, чем с молнией рюкзака, парень запустил руку внутрь и нащупал заветную коробочку с таблетками. Пришла мысль, что в темноте он не сможет найти обезболивающее, но на это уже плевать, тем более, кроме "Кетонала", таблеток от боли в животе и жаропонижающего ничего больше в коробочке и не было. Даже если и хапнет лишнего, хуже, наверное, не будет. Ещё минут пять ему потребовалось, чтобы извлечь таблетки и не просыпать их. Треск блистеров в этой тишине звучал словно усиленный в десятки раз и пугал до одури. Кое-как затолкав горсть таблеток в рот и запив водой, Виктор с трудом смог проглотить этот комок. А чуть позже не выдержал и практически осушил полторашку воды в один присест. Легче почти не стало, жар и сушняк всё так же продолжали терзать парня. Виктор сидел, прислушиваясь к себе и окружающей обстановке, ощущение времени совершенно потерялось. Боль голове, вроде бы, немного приутихла.
Тишина. Может монстры ушли? Или это его бред, а снаружи сейчас всё нормально, люди продолжают спокойно жить? Лена, наверное, его обыскалась… Лена?! А если…?! Виктор глухо застонал. Мысль о девушке подстегнула его. Он дёрнулся было встать, но реальность растоптала его потуги. От резкой вспышки сильнейшей боли парень снова чуть не отключился, затошнило. Спустя только минут двадцать он смог встать на ноги. Виктор чувствовал себя очень плохо. Ещё через несколько минут, осторожно двигаясь, лишь бы не вызвать новую волну боли, добрался до двери. Найдя наощупь щеколду, стараясь действовать как можно тише, отщелкнул её и попытался открыть дверь. Не вышло. Парень навалился сильнее, но всё равно ничего не удавалось, будто с той стороны её чем-то подперли. Начала просыпаться паника. Толкнув дверь ещё несколько раз, Виктор добился лишь новой вспышки боли. Глухо застонав, сполз по двери на пол. Западня и он тут сдохнет. Когда боль чуть поутихла, Виктор разомкнул сжатые веки и поднял взгляд. На глаза попалось какое-то пятно, выделяющееся в темноте. Окно! Как он мог про него забыть?! И как же хорошо, что он не поставил решётку! Теперь только осталось вылезти. Учитывая своё состояние, это могло оказаться непосильной задачей. Но он должен, обязан выбраться из этой западни! Эта мысль настолько его захватила, что уже не думал о том шуме, который обязательно устроит. Раза с третьего удалось выбить стёкла, как ещё не порезался о посыпавшиеся осколки. Каждое движение давалось с трудом, сопровождалось новыми вспышками боли и Виктор подолгу отдыхал. Сушняк наваливался с новой силой. Вода давно закончилась, зря он тогда почти всю её выпил. Боль в голове снова начала усиливаться, проглоченные таблетки не помогали. И запах. Гарь и ещё что-то мерзкое, вызывающее тошноту, заполнило маленькое помещение кладовки.
Около получаса понадобилось Виктору, чтобы вылезти на улицу. Но это не принесло облегчения. Здесь воняло ещё больше. Густой запах гари, дерьма и крови вызвал настолько сильный рвотный позыв, а прибавить к этому ещё и адскую головную боль, что парень вновь отключился, скрючившись на взрытой когтями неведомых чудищ земле. Сколько он так пролежал, неизвестно. Может минуту, а может и несколько часов. Разлепив глаза и глухо подвывая от нестерпимой боли, Виктор перевернулся на спину и попытался подняться. Не вышло. Болью его прибило к земле. Перевернувшись снова на живот, кое-как привстал на локтях и попытался оглядеться. От отвратительного запаха тошнило, но парень всеми силами пытался сдержаться. На улице светало. Или вечерело, не понять, полумрак какой-то. Полностью сфокусировать зрение не выходило. В глазах всё плыло, поэтому и осознать весь тот ужас, что происходил здесь недавно, парень так и не смог. Может оно и к лучшему. Нужно вернуться в квартиру, пришла Виктору мысль, там есть и таблетки и вода.
Минут пять он полз к заборчику, решив, что опираясь на него, передвигаться будет легче. По пути вляпался во что-то склизкое, но не обратил внимания. Добравшись, наконец, до ограды, Виктор с превеликим усилием всё-таки смог принять сидячее положение и вновь оглядеться. Зрение всё так же плыло. В какую сторону ему ползти дальше? И сколько времени займет подъём на четвёртый этаж? Осилит ли он этот подъём вообще? Мысли путались, а разум всё норовил соскользнуть в спасительное забытьё. Просидев так ещё, наверное, минут десять, Виктор решил-таки двигаться, с улицы необходимо уйти. Через минуту Виктор поймал себя на мысли, что слышит какой-то шелест. Или ему кажется? Нет, звук явно исходил откуда-то со стороны, куда он и двигался. Снова стало страшно, дыхание перехватило, боль накатила с новым приступом тошноты. Виктор замер, молясь Богу, чтобы его не заметили и не тронули. Впереди, метрах в двадцати, из-за края дома показалось что-то большое и бесформенное. И шелест этот исходил от этого нечто. Понять, что именно видит, Виктор не мог, от страха и боли разум совсем затуманило. Вот эта чёрная масса остановилась. Шелест стал громче и к нему прибавилось потрескивание, будто человек щёлкает суставами на пальцах. Парень даже не пытался осмыслить происходящее, настолько его измучила эта боль. Где-то сверху вдруг послышался другой звук, похожий на быстрое перестукивание чего-то твёрдого и острого по тонкому металлу. А спустя секунду, тишину и ушные перепонки разорвал страшный визг, словно сотни циркулярок разом начали резать неподдающийся металл. Голову Виктора вновь затопил сильнейший приступ боли, он даже закричал в голос, хотя на самом деле раздалось лишь глухое сипение. Последнее, что он успел увидеть перед тем, как отключиться, стало тёмно-серое пятно, с громким хрустом упавшее на щелкающую чёрную массу.
"Неужели живой? Ещё и заразу поборол… хм… попробовать что ли еще раз?", подумал некто, пришедший спустя час после того, как серый скреббер убил чёрного и стоящий сейчас под раскидистой берёзой в центре разгромленного заражёнными двора. "Хорошо хоть этих чистильщиков не так много, иначе было бы худо". Но и они выполняли свою функцию. А вот что делать с человечком, да ещё и иммунным, который умудрился пережить при своём и так далеко не лучшем состоянии сражение двух монстров, незнакомец пока не решил. Что-то прикинув в мыслях и взвесив все за и против, обходя останки сожранных людей, он подошёл к трупу скреббера. Нахмурив густые с проседью брови, незнакомец хмыкнул и одним лёгким движением оторвал повреждённую пластину брони, закрывающую место, где под мощным мышечным каркасом располагался споровый мешок. Поморщившись от едкого кислого запаха, человек, по крайней мере на вид он был человеком, сделал короткое движение рукой и мышцы в месте раны с неприятным треском разошлись. Секунду спустя, с громким хлюпом наружу вывалился сморщенный, тёмного цвета и весь в вязкой слизи неровный шар, размером с арбуз. Незнакомец сильно надавил на него ногой в сапоге и он лопнул. Так же ногой он разрыхлил вывалившуюся белую массу и увидел четыре белых шарика. Снова хмыкнув, человек взглянул в сторону лежащего на земле у ограды Виктора. "Точно… жив ещё… что ж… может хоть на этот раз толк выйдет… если не сгинешь тут сызначала", подумал он, чуть сощурившись и пристально смотря на зашевелившегося парня. Кивнув себе, словно закончил какое-то дело, незнакомец спустя несколько секунд тихо произнёс – "ещё свидимся, может быть… бывай", и бодрым шагом покинул это место.
Виктор всего этого не видел, он пытался прийти в себя. Страшная боль в голове, казалось, только усилилась. Он пошевелился. Открыть глаза получилось с трудом и не сразу. Снова увидел ту чёрную массу. Что это? Нужно обязательно узнать. Эта навязчивая мысль, как факел, разгоняла болезненную темноту, куда стремилось провалиться сознание Виктора. И он пополз.
Сколько времени прошло, прежде чем, наконец, удалось доползти до жутко смердящей туши чудища, парень не знал, но казалось, что очень долго. Его взгляд притягивали четыре белых шарика, поразительно чётко видимые на остальном, размытом в воспалённом взгляде фоне. Виктор протянул к ним руку и по одному съел, полностью уверенный, что именно так и нужно сделать. Почему? Виктор даже не думал об этом и через минуту провалился в безмятежное забытьё, где совсем не ощущалось той боли, что начала рвать и крючить и без того измученное тело…
Глава 1