Он шевельнул плечами и вновь полностью расправил чешуйчатые полупрозрачные крылья.
Хочу взлететь, подумал он с удивлением.
У него не было времени для конкретных желаний.
У него была только цель.
Он уже давно не летал и не мог взлететь. И теперь он слишком хорошо, до горечи, понимал, что не взлетит. Он был для этого слишком измучен и ослаблен.
Он сидел неподвижно еще некоторое время, глядя вдаль.
Туда, где матово блестящая в ночи гладь переходит в звездное небо. Воздух пах болотом от нагнанных штормом к берегу водорослей.
Некоторое время он сидел в темноте на пляже и, закрыв глаза, складывал крылья.
Дорога была пустынной. Лена сразу подумала, что это странно. На дороге должны быть машины. Много машин. Всегда много машин. Но факт оставался фактом – пусто, как будто что-то случилось с целым миром. Будто все ушли. Все люди. И их машины. И холодно. Вот что.
Шоссе пусто, лес черен, ветер холоден, а жизнь такова, что хоть в петлю лезь.
Лене шестнадцать лет образца 1985 года. Это крупная девушка, высокая и стройная, в том переходном возрасте, когда не отдают себе отчета в том, как по-детски выглядят потуги быть взрослым.
Ей знобко и страшно.
Луна над черной зубчатой стеной леса плывет в клочьях пепельных облаков.
В середине ночного кошмара маленький испуганный человечек. Ни единой машины в течение часа не проехало! Чего не может быть никогда.
Лена дрожит от холода.
Истерический ветер поминутно набрасывается на нее, бросает волосы в лицо, заставляет стучать зубами и приплясывать…
Ссора с родителями была неожиданной и нелепой. Лена поздновато вернулась с местной дискотеки. Будь это в Москве – всё бы обошлось. Но здесь – дачный поселок, местные сельские парни! Они же непременно что-то с ней сделают. Что-нибудь, но непременно… Родители начали выговаривать. Мы же переживаем за тебя!
Всё это слышано много раз. Много раз Лена порывалась ответить, выслушивая родителей. Мысленно она часто поступала так. И в этих воображаемых спорах они понимали ее и соглашались. И в этот раз она возразила впервые.
Что тут началось! Взрыв лаптей в воздухе! Скандал в благородном семействе!
Она и не сказала ничего такого. Она сказала только, что местные парни как раз скромнее и проще москвичей.