Он подошел к своему столу и начал переставлять и перекладывать находящиеся на нем предметы.

Огисфер, по мнению Пипы, был недалеким, заторможенным и верным человеком. В чем-то Пипа была права. Она только затруднилась бы ответить на вопрос, кому именно был верен Огисфер: своему хозяину, ей или своим братьям и сестрам по вере.

Она могла не сомневаться только в том, что Огисфер был хорошим любовником. Может быть, немного своеобразным, излишне добросовестным, но очень ласковым и сильным.

Пипа полагала, что Огисфер влюблен в нее, и пользовалась этим, позволяя себя любить.

Огисфер в свою очередь подозревал, что это Пипа влюблена в него, как кошка, но из гордости прикрывает это чувство цинизмом, а он пользовался этим, потому что нуждался в здоровом, регулярном сексе к потому что Пипа была исключительно хороша в постели.

Да, она была немного своенравной, немного эксцентричной, но очень сексуальной.

Пипа подошла к Огисферу только тогда, когда он сел за свой стол.

– Тем временем происходят неприятности у господина Поупса, – сказала она. – Что случилось, Огисфер?

– Гастрольный тур проваливается, – ответил тот. – Исчез Хайд.

– Хайд? – удивилась Пипа. – Как может исчезнуть человек, которого весь мир знает в лицо?

– Исчез… – с обреченностью подтвердил Огисфер и даже опустил плечи.

Возможно, он хотел что-то добавить. Но не сделал этого.

– Где это случилось?

– На севере…

– Он никогда не любил снегопад, – задумчиво сказала Пипа. – Помнишь в его старой песне:

Пипа воодушевилась и напела припев:

Но, видимо, сообразив, что не в голосе сегодня, она продолжала речитативом, слушая незабываемую мелодию в своей памяти: