— У меня последние данные, самые свежие, на двенадцатое июня, — ответил председатель ВУЧК Манцев. — Сразу же, после изгнания белополяков с Киевщины, в четверти сел комнезамы уже стали действовать. Еще лучше в Харьковской, Николаевской, Полтавской губерниях. На это же число во всей Екатеринославщине только в трех процентах сел организованы комитеты незаможников. Хуже всего в Александровском и Гуляйпольском районах. Махно понял, что комнезамы — мина, подведенная под его господство. Он прямо утверждает: комнезамы — ставленники комиссаров и ЧК и их надо разгонять. Вот у меня один из последних приказов Махно. Он прямо пишет: «В корне пресечь организацию и деятельность комнезамов и комсомола». На Полтавщине командир махновского отряда Христовой выпустил воззвание с приказом: «Долой милицию, долой комнезамы, исполком и земельный отдел».
В некоторых селах Екатеринославщины и Полтавщины, где очень сильно влияние махновщины, организованные комнезамы вынуждены находиться на нелегальном положении. Это при Советской-то власти.
— Из этого следует, — сказал Дзержинский, — что положение на Левобережье гораздо сложнее, чем мы думаем. От каждого чекиста требуется большая, напряженная работа. С бандитами, которые гуляют по тылам 13-й армии, надо вести беспощадную борьбу, опираясь на беднейшую часть крестьянства. Товарищ Мамсуров, — обратился Дзержинский к начальнику войск внутренней охраны, — придется нам перебросить еще два-три батальона ВОХРа на Левобережье. А вы, Ефим Георгиевич, подумайте, в каких районах более целесообразно их использовать.
— Феликс Эдмундович, — заметил начальник особого отдела ВУЧК Евдокимов, — несколькими батальонами ВОХРа мы не обойдемся. Мы должны учесть тактику Махно. Он ведь не действует компактной массой. У него каждый полк оперирует в своем районе самостоятельно. Между полками поддерживают связь подростки или женщины из разведки Левки Задова. Из последних донесений особого отдела 13-й армии видно, что махновцы боя не принимают. Они наскакивают на наши части совершенно неожиданно там, где их меньше всего ожидают. Если они чувствуют превосходство, то моментально рассыпаются на мелкие группы и исчезают. Вот недавно, когда части 42-й дивизии повели наступление на Гуляй-Поле, пришлось вести бой с немногочисленным арьергардом махновцев, а сам Махно с основными силами исчез. Просто испарился.
— Вот, товарищи, и получается, что в борьбе с махновцами следует применить их же тактику, — улыбнулся Дзержинский. — Их сила в основном в поддержке местного кулачества и той части бедноты, которая кулаками подкармливается. Мы должны оторвать от Махно одурманенную и зависящую от кулаков часть бедноты. Согласен, что два-три батальона ВОХРа — это очень немного. Я позвоню товарищу Менжинскому и попрошу перебросить сюда несколько батальонов ВОХРа из более спокойных северных губерний Российской Федерации. Но это не самое важное. Главное — это политическая работа, быстрая и гибкая. Борьба за бедноту и крестьянина-середняка Левобережья. У меня сложилось впечатление, что Махно наращивает силы и бережет их для решающего сражения. Находясь в нашем тылу, он выжидает: кто кого победит — Красная Армия Врангеля или Врангель Красную Армию, и тогда он бросит своих повстанцев на тех, кто победил, чтобы расширить свою территорию. Сейчас у Махно безвыходное положение. Он сжат между нашими войсками и врангелевцами. Вся Гуляйпольщина находится на линии фронта.
Отходить на север ему невыгодно, он лишится баз снабжения. Следовательно, он может пытаться пройти через Северную Таврию, где у него имеются свои люди. Там он будет вести бои с белыми. Этим он, возможно, надеется повысить свой авторитет среди селян. И в том и в другом случае эти подлецы могут причинить нам большой вред. Основное задание Бойченко и его людям — разузнать, что замышляет Махно со своим штабом. Этим должны заниматься и чекисты Екатеринославщины.
— В последнее время поступают сообщения, — заметил председатель ВУЧК Манцев, — что Врангель начал заигрывать с махновцами. Связной, прибывший от крымского подполья, сообщил в ЦК, что в симферопольской газете стали появляться статьи с призывом к махновцам о совместных действиях против большевиков. У Врангеля даже появилось два полка с черными знаменами и надписями: «Полк Русской Единой Армии имени батьки Махно». В селах Северной Таврии бывший махновский комендант Мелитополя, анархист Володин, выпустил листовку. В ней написано, будто русская армия барона Врангеля отстаивает то, за что борется батька Махно. Известны случаи посылки Врангелем своих эмиссаров к Махно. Недавно особисты 13-й армии при ликвидации в Бердянске белогвардейского заговора обнаружили письмо, в котором Махно предлагаются совместные действия: сговориться о будущем устройстве бывшей царской России можно будет потом, раздавив коммунистов.
— Нет, — твердо сказал Дзержинский. — Махно на такое не пойдет. Он понимает, как много потеряет в этом случае даже в глазах кулака. Допустить, будто Махно пойдет с теми, кто хочет вернуть земли помещикам, — значит верить в его внезапный поворот на сто восемьдесят градусов. Махно преследует свои цели: захватить и укрепиться пока на Гуляйпольщине. Повторяю. Основное задание Бойченко и людям из Екатеринославского губчека — разгадать замыслы Махно. И надо подумать о внедрении новых проверенных людей.
— Нам удалось привлечь на нашу сторону заместителя начальника культотдела махновской армии набатовца Гордеева, — заявил Янушевский. — Но он еще недостаточно изучен...
— С этим народом надо быть поосторожней. Как бы он не завалил группу Бойченко, — заметил Дзержинский. — Кстати, как ведет себя эсер Попов, который спрятался у Махно?
— Свирепствует, — ответил Янушевский. — Уничтожил не один десяток коммунистов.
— Давно пора его изъять оттуда, — подумав, сказал Феликс Эдмундович. — Да, кстати, и такого прожженного политикана, как Аршинов-Марин, тоже. Главное — обезвредить особо доверенных и приближенных к Махно людей.
— Группа Бойченко уже многое сделала. Недавно не без помощи товарища из группы Матвея, бывшего матроса Лободы, Махно расстрелял своего особо доверенного командира сотни Лашкевича и его дружка Бончика из Одессы. Это помогло нам сохранить золото Махно. Сейчас у группы задание: крепко поссорить Махно с Бароном, новым председателем секретариата конфедерации «Набат».
— Успешно они действуют?
— По нашим сведениям — да.
Дзержинский вернулся к столу, взял спички и закурил.
Выехав из Харькова, Матвей добрался лишь до станции Чаплино. Дальше пассажирские поезда не шли: только воинские эшелоны. Пришлось идти пешком до Дибровки. Там Бойченко узнал, что выбитый из Гуляй-Поля Махно со штабом и культотделом обосновался в Туркеневке. Воспользовавшись махновскими документами, Бойченко быстро достал подводу и вечером подкатил к хате, где квартировал Гордеев. В гостях у Ильи он застал Барона, Аршинова-Марина и Суховольского.
— А где Померанцев? — заглядывая через плечо Матвея, словно ища спрятавшегося наборщика, полюбопытствовал Аршинов.
— Стоило меня гонять! — с обидой проговорил Бойченко. — Какой же вы мне дали адрес Мрачного в Дергачах? Постучал я в тот дом, дверь открыла девушка. Я спрашиваю: «Здесь Мрачный живет?» А она рассмеялась: «Какой мрачный? Сам ты, парень, мрачный! Здесь только веселые живут», — и дверь захлопнула у меня под носом. А где же я без Мрачного Померанцева буду искать? Зря прогоняли!