Алекс вздохнул.
— Да потому что мы не знаем! — воскликнул он. — Не знаем, будет ли работать предмет после продажи! Рисковать и экспериментировать нам запрещено — слишком большие ставки. Только добровольный дар. Ну и как работать в таких условиях?!
— Ты что, жалуешься? Мне?! — Юлька удивленно рассмеялась. — Слушай, а ты точно цэрэушник? Что-то ты разоткровенничался. Не слишком ли ты болтлив для агента?
— Ну хочешь, надену черные очки и костюм. Любой агент знает, когда пора болтать. Заметь — я рассказал тебе правду, и ты уже колеблешься. Так ведь? Ты уже думаешь, не отдать ли мне предмет. И правильно. Это ведь самый простой выход для тебя, Юлька. И, в общем-то, единственный.
— Н-да… Но откуда мне знать, что ты сейчас не врешь? И вообще, ты меня убить собирался! А может, и сейчас собираешься…
— Да нет же. Пойми — ситуация слишком фантастическая, чтобы ее кто-то воспринял всерьез. Все равно что слухи о телах инопланетян в Зоне 51.
— Так они там все-таки есть?
Алекс улыбнулся и пожал плечами.
— Что ты знаешь о Южной Америке? — неожиданно спросил он.
— Ну… — Юлька, сбитая с толку, потерла виски. — Здесь индейцы, Анды и тапиры… и…
— Понятно, — хмыкнул Алекс. — В общем, ничего. Не имеешь представления ни о здешних проблемах, ни о политических раскладах…
— Да меня от политики всю жизнь тошнило, — буркнула Юлька.
— Так зачем ты в нее лезешь? Броненосец может решить судьбу целого континента. В наших руках он многое изменит к лучшему. В твоих — бесполезен и даже опасен. Ты ничего не понимаешь, не представляешь, что здесь творится.
— Тогда объясни мне!
— Впихнуть в тебя курс истории и экономики за полчаса? Юлька, ну смешно же. Тут люди поумнее тебя ломают головы.
Юлька яростно отшвырнула окурок. Все шло как-то наперекосяк. Еще немного — и окажется, что она — безмозглая упертая дура, а Алекс — славный парень, который всего лишь делает свою работу… Стоп. Что это за работа такая, на которой нужно живых людей убивать?!
— То есть твои намерения чисты, а цель оправдывает средства? — ядовито уточнила Юлька. Алекс пожал плечами.
— Ты не поверишь, но — да, — проворчал он.
— Не поверю, конечно.
— Ты же сказала, что тебе плевать на политику.