– Ты думаешь, это нормально – следить за людьми в соцсетях, узнавать про них все, а потом предавать, притворяясь тем, кем ты не являешься?

– Может, так я и думаю, – огрызается мужчина. Тонкой иголочкой меня колет страх; вдруг он опаснее, чем мы думали?

Ария поигрывает телефоном и пожимает плечами.

– Я ничего плохого Рози не сделал. Она сама захотела открыться мне, а я просто был тем, кто ей нужен. Отправлял ей выдержки из чужого блога, а она тащилась от всей этой сентиментальной чепухи, – мужчина делает пальцами кавычки в воздухе. – «Когда солнце расплывается оранжевым сиянием по горизонту, я чувствую себя живым». Серьезно, что за сопливый бред? Ты купилась на это, Рози?

То есть он украл все те слова, которыми поразил меня в самое сердце? Чья-то прекрасная, поэтичная душа написала эти строки, а этот М. Миллер просто украл их и отправил мне, зная, что именно их я и хочу услышать. От злости у меня затуманивается взгляд.

– Чего? Ты ей в отцы годишься, но при этом назначал «свидания». Она рассказывала тебе самое личное, потому что доверяла тебе! Какая вообще с этого выгода?

– Фото.

– Какие еще фото?

– Я думал, мы сблизимся и она будет отправлять мне особые фото…

От одной мысли о том, что он имеет в виду, меня начинает мутить.

– Да ты больной! – выплевывает Ария.

– Обычное мужское дело. Нельзя меня за это винить.

– Можно! Это аморально, нелегально и просто мерзко!

Он и правда ненормальный. Мне страшно хочется сбежать, но Ария почему-то стоит столбом. Я дергаю ее за рукав, пытаясь дать понять, что пора убираться. Мне страшно и тошно оттого, что меня обвел вокруг пальца и обманул какой-то мерзкий старик.

Рев мотоцикла заглушает его ответ. Это Макс. Он едет к нам на полной скорости, словно полубог, его львиные локоны развеваются из-под шлема.

– Это ты его позвала? – спрашиваю я Арию.

– Именно. Посторонись!

Ой-ей.

– Макс же его не убьет?

Макс паркуется, сходит с мотоцикла и снимает шлем, и это все – одним плавным движением. В его глазах пышет ярость, он стоит во весь свой немаленький рост, и я понимаю, что, не знай я его, перепугалась бы до смерти. Гнев исходит от него волнами.