Так она и сделала.
Мистер Вонка отскочил назад и вытащил из кармана большие латунные часы.
– Не забудьте, – закричал он, – одна секунда – один год! Она должна скинуть двести восемьдесят лет! На это у нее уйдет четыре минуты сорок секунд! Смотрите, как будут лететь века!
В комнате наступила такая тишина, что было слышно тиканье часов мистера Вонки. Сначала с древней старушкой не происходило ничего особенного. Она закрыла глаза и откинулась на подушки. Лишь время от времени сморщенная кожа ее лица слегка подрагивала и маленькие ручки то взлетали вверх, то опускались на одеяло…
– Минута прошла, – сказал мистер Вонка. – Она на шестьдесят лет моложе.
– Мне кажется, она выглядит так же, – заявил мистер Бакет.
– Конечно, – согласился мистер Вонка. – Что значат каких-нибудь шестьдесят лет, когда тебе на минуточку больше трехсот?!
– С тобой все в порядке, мама? – с тревогой спросила миссис Бакет. – Поговори со мной, мама!
– Две минуты прошли! – объявил мистер Вонка. – Она на сто двадцать лет моложе!
Теперь на лице старушки стали появляться кое-какие изменения. Вся кожа подрагивала, и самые глубокие морщины постепенно разглаживались, рот стал заметнее, обнаружился даже нос.
– Мама! – снова забеспокоилась миссис Бакет. – С тобой все в порядке? Поговори со мной, мама, пожалуйста!
Совершенно неожиданно – все аж подпрыгнули – старушка подалась вперед и закричала:
–
– Она сходит с ума! – констатировал мистер Бакет.
– Вовсе нет, – возразил мистер Вонка. – Она проживает девятнадцатый век… Три минуты!
С каждой секундой морщин на лице старушки становилось все меньше, а жизни все больше. Происходило нечто совершенно необыкновенное!
–
Спустя несколько секунд старушка издала громкий, полный боли вопль и проговорила:
–
– Кто мертв? – спросил мистер Бакет, вытягивая шею.