— Ваше Сиятельство, несколькими часами ранее особый отряд доставил реликтовый саркофаг из Храма Вознесения. Согласно протоколу, он был передан в распоряжение дворецкому.
— Хорошо… Как нельзя кстати. Я буду в своих покоях. Беспокойте меня только в случае крайней необходимости.
После доклада охранника взгляд Цэпэса кардинально изменился. Наконец, спустя долгое время ожидания к нему прибыла столь ожидаемая новая игрушка. Подобные посылки якобы из Храма Вознесения приходили в особняк с периодичностью раз в месяц. Однако прошлая доставка была сорвана по причине того, что кто-то прямо в день ее запланированной отправки вырезал всех сотрудников и обчистил офис отправителя в Аспере, не оставив этому злодеянию ни единого живого свидетеля.
По пути в свою опочивальню Цэпэс столкнулся с ожидающим его у лестничного пролета седовласым дворецким. Подойдя к нему практически вплотную, Архиепископ остановился и нетерпеливо заглянул в мертвецки белые зрачки своего слепого слуги.
— Ваше Сиятельство. Саркофаг вскрыт и находится в вашем кабинете. Посылка как следует подготовлена, усмирена и ожидает вас в спальной комнате.
Довольный услышанным, Медобир, потирая ладони, отправился прямиком в свои покои, расположенные на третьем этаже здания. С преодолением каждой лестничной ступени в его глазах все ярче разгорался огонь похоти в предвкушении “распаковки” столь долгожданной посылки. Добравшись до входной двери в спальную комнату, он нетерпеливо потянул за дверную ручку.
Перед взором Архиепископа предстала юная светловолосая эльфиечка лет двенадцати на вид. Одетая в весьма неприлично-эротичную сорочку, она сидела на краю двуспальной кровати, потупив янтарного цвета глаза в пол и перекрестив на своей плоской девичьей груди закованные в браслеты подчинения ручки. Стоило кому-либо с подобными защелкнутыми на запястьях аксессуарами воспротивиться воле обладателя жетона повеления, входящего в комплект “хозяин-слуга”, как его тут же постигала жестокая расплата в виде невыносимой пронзающей разум боли.
— Ай, чертовка, к-как хороша… Поди уже совсем умаялась в ожидании? Ну не грусти, сейчас папочка с тобой поиграет…
В ответ на его слова девочка нерешительно приподняла голову и посмотрела на Цэпэса своими безжизненными, смирившимися со всем уже произошедшим и грядущим глазами.
Спустя какое-то время Архиепископ вышел из комнаты, поправил надетый на нем камзол и направился в свой рабочий кабинет, расположенный на том же этаже по соседству. Именно туда был доставлен переданный его дворецкому курьером из особого отряда саркофаг, в котором осуществлялась перевозка его новоиспеченной лоли-игрушки.
Лишь немногие знали об этом порочном увлечении главы Церкви Света: фанатично верный дворецкий, пара не менее преданных глухонемых евнухов-послушников, а также его доверенный курьер-фанатик. Он и забирал посылки у общества Черных Черепов, перепаковывал их, а затем лично сопровождал до адресата под видом святых реликтов из Храма Возрождения, якобы требуемых Архиепископу для ежемесячных аудиенций с самим Богом Света.
Глава 17. Возражения? Подавление
(Демонические Пустоши, руины Церас-Тораса, спустя несколько часов после окончания штурма)
Прикрыв глаза и ритмично шевеля ноздрями, Лирика уверенно вышагивала по превращенным в руины улицам подземного города-убежища к эпицентру непрекращающихся подземных толчков. Вслед за несущей череп нежити девушкой-виверной слегка неуверенно шла юная эльфийка.
— Лирика, может, ты хотя бы парой слов обмолвишься, почему ведешь нас прямиком в то самое место, от которого, как наперебой друг другу кричат все мои инстинкты, нам следует держаться как можно дальше??
Пройдя еще пару шагов, девушка-виверна остановилась. Не прекращая принюхиваться, она открыла глаза и взглянула на Мирабеллу.
— Мы пришли. Судя по концентрации запаха крови, это место обязательно привлечет рыскающего под завалами песчаного червя. Страшная тварюга. Даже я не рисковала высовываться ночью из пещер в кратере, пока… В общем, пока занималась там важными виверновыми делами.
Во время того, как Ксенос был гостем в Церас-Торасе, он также слышал о главных хищниках пустынь, из-за которых выход на поверхность после захода солнца приравнивался охотниками к верной гибели.