– Ася, – мужчина молниеносно оказывается возле кровати.

– Я устала, Герман. И хочу спать. А тебя дома ждут. Уходи, – грубо отвечаю любимому мужчине, а у самой от моих же слов сердце кровью обливается.

Но я не хочу больше терпеть предательства. Хватит. Один раз меня уже предали. Второго такого раза я не хочу.

– Ты о чем? – внезапно голос мужчины меняется, становится ледовым, жестким.

– Я ее видела, Герман. И не нужно сейчас разыгрывать сцену. Блондинка, мать твоего сына, ждет тебя дома, – голос предательски срывается, становится высоким, тонким.

– Ася, что за бред. Зачем ты все это начинаешь? Я тебе уже говорил, что она в далеком прошлом и никакого отношения ко мне не имеет, как собственно и я к ней.

– Она так не думает, – огрызаюсь.

– Ася, – слышу как под тяжестью веса Германа скрипнула кровать, а потом почувствовала на своем бедре мужскую ладонь. – Роднуль, я знаю, что тебе сейчас нелегко и больно, но это не повод отталкивать меня.

Свободной рукой мужчина подхватывает мою ладонь, переплетает наши пальцы, чуть сжимает.

– Ты даже не можешь себе представить, что сейчас творится в моей душе. Как на куски рвется сердце, глядя на тебя. Ась, прошу не отталкивай меня.

– Господи, Герман. Ну зачем, зачем ты появился? – всхлипываю и меня разом накрывает истерика. – Это все из-за тебя. Из-за тебя я потеряла ребенка. Из-за тебя я больше не смогу иметь детей. Ты во всем … во всем виноват ты.

Интуитивно почувствовала, как воздух вокруг нас затрещал, заискрился, пробегая колючими токами по коже.

– Ась, ты зря так, – за черными зрачками прячется радужка и взгляд Германа становится невыносимо тяжелым.

– Уходи, Герман. Уходи. Я хочу побыть одна, – вырываю руку из его ослабленной хватки. Он больше не удерживает. Только смотрит на меня внимательно с прищуром.

– Я уйду, роднуль. Если ты этого действительно хочешь.

До хруста сжала челюсть. Его спокойствие и холодность, на фоне той эмоциональной бури, что скручивает в тугую спираль мое нутро – бесит. Хочется зарычать. Вгрызться в его толстую кожу, чтобы пробить его надменность и уверенность в том, что он во всем прав.

– Тебе нравится издеваться надо мной? Ты же видишь, что в данный момент я слаба и не могу тебе ответить, – с отчаянием произношу.

– Не нужно отвечать, Ася. Я не глупец и не дурак.

Вижу как с большой неохотой мужчина, любимый мужчина, все же прислушивается к моей просьбе и встает в изножье кровати, упирается в грядушку ладонями, нависает надо мной.

– Ответить мне еще на один вопрос, Ась. Только ты должна на него ответить предельно честно. Скажешь правду уйду. Хорошо?