— Это был номер «Пиццы Винни».

— Что?! Не может быть…

— Может. Я звонил.

— Может, ты неправильно его записал. Не давала я тебе неправильный номер.

— Ты сама вбила его в мой телефон.

Я ломала голову, пытаясь вспомнить, что произошло в тот день. Разве Хадсон не записал мой номер? Потом меня озарило — он попросил мой номер и тут же отвлекся на звонок секретарши. Пока они разговаривали, Хадсон достал свой телефон из кармана и протянул мне. О боже мой!

— Можешь дать телефон? — попросила я.

Хадсон несколько мгновений помолчал, но потом достал телефон из стола. Чувствуя на себе его тяжелый взгляд, я набрала свое имя в поиске контактов и увидела номер, который сама же набрала. От удивления глаза полезли на лоб. Последняя цифра моего номера была девять, а я набрала шестерку — цифру над девяткой на панели.

Подняв глаза, едва смогла произнести:

— Я вбила неверный номер.

Лицо Хадсона выглядело совершенно бесстрастным.

— В курсе.

— Но я не хотела…

На это он ничего не сказал.

Похоже, мой мозг на какое-то время прекратил работать. Я пыталась осмыслить, что все это значит.

— Так вот почему ты не позвонил… думал, что я намеренно не дала тебе правильный номер. Но ведь твоя сестра дозвонилась — смогла найти мой рабочий телефон.

— У меня нет привычки преследовать женщин, которые дают фальшивые номера, когда я приглашаю их на свидание.

— Я бы никогда не пошла на такое.

Мы уставились друг на друга. Как будто рассыпанные кусочки пазла наконец соединились в моей голове в ясную картину.

— Так вот почему ты заставил меня два дня подряд торчать в приемной. Решил, раз я отшила тебя, значит, и тебе надо поступить точно так же.