Господин Ллойд задумался.

— На аукционе? Я бы запросил тысяч тридцать или даже сорок, но тут надо понимать — покупатели на него найдутся очень и очень не скоро. Реальный срок реализации подобных вещей не меньше полугода.

— Уверены? — нахмурился я, заподозрив обман.

Старик покривил губы.

— Я знаю это наверняка. Я специализируюсь на редких вещах.

У меня вырвалось ругательство.

Сорок тысяч! Хватит на Тень Смерти и еще останется на Адские наплечники или даже шлем Темной славы! Но…

Я вздохнул и поставил вопрос ребром:

— Сколько за него дадите вы? Прямо здесь и сейчас?

Алхимик отодвинулся от себя эспадон и покачал головой.

— Нисколько. Я знаю только одного игрока, которого заинтересует этот клинок, а он на мели.

— Только одного? — фыркнул я. — С чего бы это?

Господин Ллойд тяжело вздохнул.

— Орки еще большие расисты, чем эльфы и гномы. Это касается не только отношения к другим расам, но и просто к не таким, как все. Нет светлых орков, но тьма у них своеобразная, с явственным креном в хаос. Орк — поклонник Равновесия? Я знаю одного, а скольких таких знаете вы?

Я подобных персонажей не знал вовсе, но весомость аргументов собеседника признавать не стал и увел разговор в сторону.

— «Клинки хаоса» — это клан орков?

— Отнюдь нет. Значительная часть членов этого клана и в самом деле орки, но далеко не все. Хаоситы ставят религиозную идентификацию выше расовой, — просветил меня алхимик и постучал пальцам по столу. — Так вот, возвращаясь к эспадону…

Но тут распахнулась дверь, и переступившая через порог Изабелла кинула мне на колени увесистый кошель. Золото в нем так и звякнуло.

— Сколько вышло? — быстро спросил я.

— Сам смотри, — отмахнулась жрица и принялась поправлять у пыльного зеркала прическу. — Вы еще не закончили?