Я улыбнулась на это.

— Однажды, когда я оказалась в твоем разуме после нападения гадюк, я почувствовала твой страх. У меня было впечатление, что я была как заноза, зарывшаяся тебе под кожу.

— Это действительно было так. — Глубокий смешок Гнева был неожиданным и теплым. — Я хотел отомстить Сурси, и больше всего на свете я хотел вернуть свои крылья. — Его великолепные крылья захлопали, подчеркивая эту мысль. — Где-то на этом пути я начал хотеть чего-то еще больше. Тебя. Я не просто хотел твое тело. Я хотел твое сердце. Твой разум. Мне нужна была пара. Жена. Кто-то, с кем можно пройти через ад, и кто-то, кто также мог бы показать мне рай. Кто-то, кто не побоялся бросить мне вызов, кто поставил меня в тупик. Я хотел найти равную себе. Ярость.

Мое внимание переключилось на огненные крылья, которые, казалось, выросли в пламени и жаре, когда он произнес мое истинное имя.

— Я все еще Ярость, просто с чуть меньшим пылом.

Тайная улыбка тронула его губы.

— Когда связь будет полностью принята обеими сторонами, мы будем делиться всем в жизни. Я принимаю нашу связь. Я отдаю тебе свое сердце, свою душу, свою силу.

Виноградная лоза на руке Гнева погрузилась в его кожу, магия вспыхнула, как звезда, проносящаяся через вселенную. Все, что мне нужно было сделать, это произнести те же самые слова, и тогда мы были бы связаны навечно. На этот раз это был бы выбор, сделанный каждым из нас. Никакой магии не было задействовано.

— Я влюблялась в тебя медленно, хотя всегда находил тебя удручающе привлекательным.

Анир и Фауна оба захихикали от моего признания.

— Кое-что, я уверена, ты почувствовал. Когда я пришла сюда и открыла для себя Коридор Греха и тонкую магию этого мира, во мне вспыхнул проблеск возбуждения. Я не была готова признаться в этом самому себе, не говоря уже о тебе, но я была благодарен за шанс, наконец, действовать в соответствии с чувствами, которые я отчаянно пыталась игнорировать. — Я глубоко вдохнула. — Возможно, это было трусостью, но мне нужно было время, чтобы во всем разобраться. Ты никогда не торопил меня. Или пытался заставить меня действовать силой. Я была влюблена в тебя, и я узнала, что это было что-то особенное после того, как я ударила тебя ножом.

— Всегда романтичная, любовь моя, — невозмутимо произнес Гнев, используя мои предыдущие слова.

— Это был первый раз, когда мы установили границы. И это было важно для меня. Я хотела посмотреть, как ты отреагируешь, если когда-нибудь повторишь это действие. Ты этого не сделал. Даже когда у тебя было больше информации, даже когда ты мог видеть потенциальные изгибы дороги, которые я не могла, ты ни разу больше не переступил черту. Ты уважал эту границу, уважал установленное правило между нами, и я знала, что у меня будет настоящий партнер, если я выберу отношения с тобой. Не несовершенный, а тот, кто будет владеть своим дерьмом и не пытаться восполнить это, но с этого момента перевести настройку прямо в действие. Чтобы показать мне, что я могу доверять тебе в продвижении вперед.

— Вам обоим нужно поработать над своими признаниями в любви, — беззлобно сказал Анир. Фауна толкнула его локтем в бок, и он быстро закрыл рот.

— Я люблю тебя, Самаэль. Хорошие части, плохие и все части между ними. Каждый грязный кусочек… — Гнев приподнял бровь при упоминании «грязного», и я закатила глаза. — Я выбираю тебя сегодня, завтра и каждый последующий день. Я принимаю нашу связь. Я отдаю тебе свое сердце, свою душу, свою силу.

Лозы на моей руке вспыхнули так же ярко, как и во время Гнева, и поселились под моей кожей. Теперь у нас обоих была еще одна татуировка — виноградные лозы с шипами, которые навсегда показали бы, что мы связаны друг с другом, больше, чем просто муж и жена. Мы были связаны душа в душу. Потому что мы сами выбрали быть такими.

Гнев притянул меня ближе и крепко поцеловал, затем улыбнулся мне в губы.

— Ты помнишь, когда я сказал, что мы будем делиться всем?

— Я знаю. — Мои глаза сузились, когда его ухмылка стала шире. — Над каким планом сейчас работаешь?

Он прошептал что-то на древнем языке, на котором я не могла говорить, но знала, что это ангельский. Закончив свою речь, он наклонился и прошептал: