– Есть небольшой шанс, что ты не переживешь трансформацию.

– Ты только что сказал, что бессмертие всегда побеждает.

– Я много чего говорю, что считаю правдой. Но это не делает ее таковой.

– И все же вот она я, – вмешалась Виттория, – полностью восстановившаяся.

– Ты правишь смертью, – рявкнул он. – Разумеется, ты выжила.

Я выдержала взгляд Зависти. Если бы кто-нибудь полгода назад сказал мне, что я поверю на слово принцу Ада, а не своей сестре, я бы сочла его психом. Я вспомнила, насколько Гнев был уверен, что его брат не был убийцей. Если мой муж доверял ему, то и я буду.

Кроме того, я сомневалась, в каком смысле я была «не готова», но я точно знала, что не готова принять такое решение. Заклинание или нет, но мне нравилось мое сердце там, где оно было.

– Если мое сердце – единственное, что стоит у тебя на пути, – спросила я Витторию, – почему бы просто не вырвать его?

– Она не может, – сказал Зависть. – Ты должна сама его отдать.

– Или что? – спросила я, вглядываясь в лицо сестры. – Каковы последствия?

Виттория выдохнула.

– Ты умрешь. Как они всегда и планировали. Мы не должны были помнить, кто мы такие. Помнишь ночь, когда мы сняли наши амулеты? Тогда наше проклятие треснуло. Вот почему она предостерегла нас никогда их не менять. Они не собирались предупреждать дьявола. Они собирались начать цепную реакцию, которая освободит нас, еще одно из их пророчеств. Никто не хочет освобождать богинь Мести, особенно когда они причинили им зло.

– Откуда ты это знаешь? – спросила я.

– Книга заклинаний прошептала мне свои секреты. Вскоре после того, как я сняла свой амулет и отдала его тебе, проявилась моя скрытая способность, и со временем она становилась сильнее, шепот становился все громче и настойчивее, подталкивал меня к действию. Однажды шепот привел меня к первой книге заклинаний. Так я и узнала, как снять блокировку заклинаний.

Это было правдой. Я читала запись в ее дневнике, в которой упоминались шепот и желание Виттории понять его. Я отодвинулась от решетки камеры и рухнула на матрас, от которого взрывом взметнулись пылинки.

Все это время бабушка знала. Она не только знала, но сама приковала нас к нашим смертным формам. Зная, что в конце концов мы умрем – пойманные в ловушку как смертные, – если добровольно не решим разрушить заклинание-замок. Теперь понятно, почему мы не знали атакующих заклинаний. Все встало на свои места. И это было отвратительно. Я бы хотела сопротивляться, но это была правда.

– Но мы были детьми. Мы выросли. Как это возможно?

– Помнишь, как ты ездила в ту хижину в лесу? С подругой бабушки? – вдруг спросила Виттория. Я кивнула, мое беспокойство росло. – Как мы туда попали? Как добрались до дома? Почему было так холодно и все засыпало снегом? Очень напоминало это место, не так ли?

Я тоже недавно об этом подумала. Задавалась вопросом об истинной цели этого визита и о том, почему я не могу вспомнить подробности вроде путешествия туда и возвращения домой. Я помнила лишь кашемировые перчатки, кипящий котел…

Я почувствовала, как подступают первые слезы, и стиснула челюсти. Наши воспоминания, вся наша жизнь, это все было вымыслом. Магией, ложью и предательством. И все же они все еще казались реальными.