Глава 5 СКАЗКА, РАССКАЗАННАЯ НОЧЬЮ

Направляясь к шефу, Никита Колосов не сомневался, что перспективы для раскрытия этого дела пусть и не самые радужные, но вполне реальные. Он и не подозревал, чем обернется для них эта на первый взгляд самая типичная криминальная разборка. Он сразу уверил себя, что это именно разборка. А что же еще — при таких обстоятельствах?

В разговоре с Катей он поскромничал, ведь он не только «мельком» глянул материалы, но сразу же вечером вызвал к себе на встречу агента Пашку Губку. Губка — пацан был не промах, но однажды крупно погорел. Пекся он всегда только о своих интересах, верно сек текущий момент и поэтому порой давал довольно ценную информацию. Однако, когда Колосов напрямую спросил его, что ему известно об убийстве Аркаши Козырного и Арнольда, только пожал плечами, скривился — ой, не спрашивай, начальник, хрен его знает, что там с ними стряслось. Пашку Губку они с коллегами основательно выжимали и в прошлый раз, когда Аркаша Козырной, еще целый-невредимый, проверялся на причастность к убийству в Адлере. О его подручном Арнольде тогда, помнится, вообще речи не шло.

— Не знаю, ничего про них обоих не знаю, Никита Михалыч. Феня едрена, да если б было что — а то нет, глухота, полный п… — частил Губка, быстро облизывая тонкие губы. — Не наш ведь он, пришлый.

— Крутой?

— Кто его поймет, феня едрена, вроде да, вроде нет. Денежный. Деловой.

— Кто-нибудь на его бизнес не пытался наехать в последнее время?

— Да вроде нет, слухов таких не было.

— И все же узнай, Паша.

— Само собой, узнаю, только нет… Наоборот, вроде другие слухи ходили.

— Какие же?

— Мол, Козырной с томилинцами и с людьми Горелого полюбовно договорился обо всем. И они его приняли.

Томилинская и гореловская ОПГ были на тот момент самыми влиятельными в столичном регионе, и между ними то яростно вспыхивала, то тускло тлела вражда за первенство. Но если «пришлый» Козырной сумел договориться с обеими сторонами, то…

— Адлеровский след?

— Там вообще ништяк, глухота. Феня едрена, да когда еще разговор-то об этом грузине был, неужели бы я, если что узнал, не… — Губка обиженно оттопырил губы. — Рази я когда подводил?

— А то нет, — хмыкнул Колосов.

Пакостно было общаться с Губкой, и воняло вечно пакостью какой-то от него, тухлятиной, несварением желудка, наскоро заглушенным дорогим французским парфюмом.