Как и везде в этой школе, в столовой много свободного места, а её современное убранство контрастировало со старинной архитектурой самого здания. Большие арочные окна смотрели во двор, в сторону главных ворот.

— Это — столовая! — воскликнула Миша, обводя помещение широким жестом.

Энергичное утверждение столь очевидного факта заставило людей вокруг оглянуться на нас, но Мише, кажется, всё равно, и мы спокойно встали в очередь. Похоже, её неплохо знают в школе. Впрочем, я скорее бы удивился, если бы её не знали.

Меню сначала поразило меня широтой ассортимента, но вскоре я понял, что большинство блюд были предназначены для учеников с определённой диетой. Как мило. Я будто снова попал в больницу, где порции отмерялись с математической точностью, чтобы выдать нужную пациенту дозировку.

Аппетит пропал мгновенно. Я выбрал себе первое попавшееся блюдо, даже не поняв током, что именно я собрался есть, и, последовав за Сидзунэ к столику, сел напротив неё.

Пока я безразлично ковырялся в еде, которую предпочёл бы вовсе не есть, Миша толкнула меня в бок и указала на Сидзунэ.

Та что-то показывала мне руками, и я изобразил на лице вежливое недоумение.

Я не знаю языка жестов, так что всё равно ничего не понял. Но, может быть, так принято — смотреть не на переводчика, а на того, кто к тебе обращается?

— Ты хочешь о чём-нибудь узнать?

— Например?

— О чём угодно! Ведь мы — твои проводники, так что не стесняйся спрашивать, если есть о чём!

— Хм, интересно… Ах, да. В этой школе есть библиотека? В последнее время я увлёкся чтением, так что хотел бы туда сходить.

С одной стороны, чтение слегка напоминало мне ор больнице, с другой — за ним я совершенно забывал о своём недуге. Плюс оно было хоть какой-то ниточкой, соединяющей меня с прошлым.

Миша одарила меня хмурым взглядом, давшим понять, что она не считает чтение здоровой привычкой, но затем улыбка снова вернулась к ней.

— Есть! На втором этаже, мы потом тебе покажем!

— Спасибо.

Я возвращаюсь к еде, а девочки тем временем общаются между собой.

Девочки начинают оживлённо жестикулировать, косясь на меня, но Миша воздерживается от перевода.

Может, обсуждают какие-то девчачьи секреты?

Я быстро понял, что беседы на языке жестов недостаточно, чтобы заполнить тишину.