Девушка немного постояла, удивляясь, как быстро нынче темнеет, прошло-то минут двадцать всего, бездумно потёрла друг о дружку ладони. И тихо матюгнулась, потревожив рану, уже не таясь, достала из внутреннего кармана всегда валяющийся там на всякий пожарный бинт, на несколько слоёв обмотала руку и, спрятав её в карман, направилась к едва виднеющемуся в сумерках автомобилю. Ах да, предварительно натянув рукава пониже — новое «украшение» лучше не показывать.

Лето прошло, передав эстафету осени, и та вольготно развернулась, дунув холодом на разморённый трёхмесячным теплом мир. Неудивительно, что Мишель порядком подмёрзла.

***

— И ты ей поверила?

— А почему нет? Девочка благоразумная, глупости делать не станет.

— Так уверенна?

— Абсолютно.

— Почему? Ты решила, — болезненная усмешка, — а меня спрашивать не надо?

— А зачем? Я — взрослый, свободный человек — что хочу, то и делаю.

— Нда? Я знаю минимум трёх человек готовых с тобой в этом вопросе поспорить.

— Угу, и ты в первых рядах.

— Это не повод, Иришка, я тебе уже говорил об этом.

— Да ну?!

— Не перебивай. Ты надумала себе проблему и упёрто рушишь свою жизнь в угоду ей.

— Надумала?! Ты видел, — судорожный вздох и решительное: — повтори.

— Я не об этом, не перевирай.

— А о чём?

— Ты невыносима, — раздражённое.

— Так не выноси меня, — язвительная ухмылка, — детка.

— Я не отступлюсь.