Бабуля взяла Старова под руку и развернулась по направлению к калитке.

— И хорошо, — направилась Груша по дорожке, придерживаясь за Старова, не давая ему идти в сторону дома. — Я им уже год, погребком-то этим, не пользуюсь. Как Алёнка приехала к нам в деревню жить, так я и перестала картошку сажать. Бережёт меня внученька, а я её. Одна она у меня… — подталкивая собеседника к выходу со двора, шла бабуля, — Так и нет сумочки-то, эх…

— Нет, — нервничал всё больше Старов, поглядывая на дом.

— И в комнатках, где ты обитал, точно нет. Я же там ночую сегодня, чтоб внучку не тревожить. Ох, расшумелись мы с тобой, — понизив опять голос, сказала Груша.

— Ладно, бабуль, поеду я, да и девушку свою навещу, — и он пошёл к машине, оглядываясь на погребок и что-то явно ругательное бубнел себе под нос.

— Давай, сынок, поезжай к девушке. А сумочку-то собаки, наверное, утащили. Где найдешь её теперь? — сетовала Груша, стоя на дорожке у калитки дома, будто закрывая собой вход.

Старов нервно завёл машину и резко уехал.

Бабуля перекрестилась пару раз, посмотрела в след отъехавшему автомобилю, глянула по сторонам, и, закрыв калитку, побежала к нам.

Мы с Алёнкой рванули открывать ей дверь. Груша заскочила в дом — и мы закрылись, опасаясь возможного возвращения это подонка.

На бабуле не было лица. Алёна сразу уложила её в постель.

— Ира, из шкафчика аппарат принеси давление мерить и аптечку, — быстро и спокойно распорядилась она.

— Давай-ка, Грушенька, приведём тебя в порядок, — надела манжету на руку бабули.

Груша хотела что-то сказать, но Алёна её остановила взглядом и своими действиями.

Я стояла рядом и, сложив руки в замок, приложила их к груди. Меня трясло и кидало то в холод, то в жар.

— Бабуль, тише, давай. Давление измерим и отдохнёшь… Сто пятьдесят на сто… Сейчас быстро таблетки выпьешь и грелку в ноги тебе сделаю, чтоб давление снизить, — убирая аппарат с руки бабушки, поговаривала Алёна.

Я присела за стол, а Алёна, зайдя на кухню, включила чайник.

Когда все манипуляции завершились, Груша поделилась впечатлениями:

— Ох, девоньки, как же я испугалась за вас-то. Ведь у него глаза горели, как у волка. Злющий, гад, хоть и виду старался не подавать, — спокойнее говорила Груша. — А уж как я сказала, что девушку ищут — побледнел сразу, засуетился и скорее уехать хотел.

— Груш, зачем ты ему сказала о том, что девушку ищут? А вдруг бы он в погреб полез и тебя прибил?

— Внученька, да побоялся бы он шум поднимать. Он же знал, что я не одна. — махнула рукой бабуля, — и до дома добежать не успел бы, тут уже полиция была бы. Они ж рядом! Через улицу! Тем более уж от тебя звонок бы не стали игнорировать. И он это знает.