Я ещё осмотрелась, и поняла, что нахожусь то ли в сарае, то ли в погребе. Подползла к месту, откуда виднелся свет — это было маленькое окошко. Видимо, для проветривания. Скорее всего я находилась в земляном овощнике, которым давно не пользовались. Дело было к вечеру, потому что тени от деревьев были длинные, солнце клонилось к закату.

Я оглянулась в поисках двери, и она оказалась напротив окошка. Поползла к ней и уперлась в ступеньки. Открыть её, конечно не получилось. И вдруг я услышала возле двери бормотание.

«Что делать? Позвать на помощь? А вдруг ходит Старов? А если нет? То это спасение!»

И я легонько постучала в дверь.

Из-за двери послышался женский вскрик.

— Кто там? — крикнула женщина.

— Откройте, пожалуйста! Выпустите меня! — что было сил крикнула я. — Меня похитили!

— О, Господи, сейчас, детка, сейчас!

За дверью послышался стук и дверь распахнулась. Отблески садящегося солнца осветили маленькую старушку в теплой душегрее и платке, а в руках у неё была моя сумка.

Я попыталась подняться по ступенькам, но запнулась и упала на руки.

— Боже мой, деточка, кто ж тебя сюда посадил-то? И дверь-то заперли! — прижала руки к груди старушка. — Маленькая-то какая, бледная! Тебе, небось, плохо? Пойдем в дом…

— А можно мне мою сумку?

— А она точно твоя?

— Да, там должна быть кепка и очки, бутылка с водой.

Старушка заглянула в шопер.

— Да, есть такое. Держи, раз твоё. — отдала мне сумку и поддержала меня за руку. — Я и подошла к овощнику-то только потому, что сумку увидела. Думаю, собаки, что ли притащили? Вот и услышала тебя. А то так и сидела бы ты тут, девонька!

— А я вас услышала, — заплакала я.

— Ну, всё хорошо будет, не плачь.

— Мне страшно…

Мы пошли по тропинке в сторону дома.