— Ты ответишь за все наши вещи, — прошипела Ведьма Ундина. Остальные сокланы стояли молча, готовые сорваться с поводка Силантия.
Можно было бы конечно сопротивляться до конца. Порох в пороховницах ещё был. Как и ягоды в ягодицах. Но смысл. До админов я так и не достучался. Чат Бюро молчал. Глухо, как в танке на дне Марианской впадины. Переиграли, ссуки…
— Если обнулите не мучая, выдам секрет Тёмной прокачки. Но только тебе, Силантий, — я поманил Палача пальцем. Тот, плотоядно улыбнувшись, подошёл ко мне и нагнулся.
Я, прикрыв рот ладошкой, сложенной «ковшиком» приблизил лицо к его правому уху:
— А не пошли бы вы все на хер! — гаркнул я во всё горло и зарядил с правой от всей своей нубовской души Палачу по бубенчикам. И, улыбаясь во все сорок четыре зуба, нажал оффлайн.
Согласно игровым правилам вы не можете выйти из боя до потери всех уровней или победы над всеми противниками. Выход оффлайн равнозначен поражению. Вы хотите выйти? ДаНет
Да
Вы потеряли уровень…вы потеряли уровень…вы потеряли уровень. Ваш уровень 10.
Я вывалился из нейрованны в коммуникаторную и чуть не споткнулся о лежащего ничком деда. На его обнажённом теле ещё не успели растаять остатки геля.
— Дед, деда!!! Ты слышишь меня?! — я тряс и растирал ему виски и ушные раковины, пульс едва прощупывался. И тут я заметил отсутствие на его плече МКИПа. Как это возможно? Как он вообще в Игру зайти умудрился? Я нажал кнопку экстренной помощи на своём приборе.
События дальнейшего часа слились для меня в какой-то кошмарный калейдоскоп. Геликоптер экстренной службы прибыл уже через 7 минут. За это время я успел найти МКИП деда и подключил его в режиме реанимации. Деда переложил на кушетку в коммуникаторной. С неё его и переместили в прибывший модуль реанимации. Видимо вид мой был настолько страшен: всклокоченный и в старых спортивных штанах, что экстренники не отказали мне в просьбе сопровождать деда в геликоптере до нейрокризисного центра. Весь путь я раскачивался из стороны в сторону, сидя на маленьком откидном стульчике в правом углу кабины, завернувшись в термоодеяло. Я безучастно следил за работой техников, которые подключали каскад за каскадом жизнеобеспечения к телу родного мне человека.
В сам реанимационный блок меня не пустили и я, скорчившись в позе эмбриона в холле центра, провел эту ночь в ожидании новостей.
Пока после долгой, долгой ночи не наступило утро. Первое утро нового 2060 года. И оно было далеко не радостным.
Тотальный инсульт. Гибель 96 % тканей коры головного мозга. Андрей Анатольевич Респов, Архимаг Арн Дан Холиен, единственный оставшийся на Земле мой родной человек был мёртв. Он погиб, ещё находясь на полу коммуникаторной. Все попытки борьбы за жизнь его мозга не увенчались успехом. Это рассказал дядя Миша, нашедший меня в коридоре. Он всё говорил и говорил, подсовывая мне какое-то питьё и подключая к МКИПу дополнительные картриджи. От этого по всему телу разливалась слабость, а в голове разрасталась звенящая пустота.
Потом был электрокар, на котором меня отвезли обратно на дачу. Ленивое зимнее солнце ещё не взошло. Темнота и пустота комнат пугала. Я поблагодарил Михаила Васильевича и попросил оставить меня одного. Он пообещал подъехать к вечеру. Спать не хотелось, и я поднялся в кабинет деда. Плюнув на всё, я достал из бара бутылку виски и уселся за рабочий стол. В глаза бросились его книги, которые я рассматривал накануне. И фотография моих родителей в ореховой рамке. Паршиво всё это. Теперь совсем один. Я приложился к горлышку. Виски обжёг гортань, и я поперхнулся, утёр рот краем одеяла. Дальнейшее плохо помню. Вроде бы разговаривал с фотографиями, что-то доказывал и орал. Так и заснул за столом. Пустая бутылка глухо стукнула и покатилась по ковру.
Разбудила меня трель коммуникатора. Противно ввинчиваясь в мозг и усиливая тошноту, она звучала в унисон с сигналом от МКИПа, который зло смотрел на меня красным глазом. Я включил терминал.
— Ну наконец-то, Артём, я пытаюсь связаться с вами уже час! — на экране возникло возмущённое лицо Инны, секретаря Билла, — приношу вам свои соболезнования. У меня информация для вас.
Я молча уставился на брюнетку, не отрывая взгляда от экрана. Больше всего мне хотелось сейчас, чтобы меня оставили в покое.
— Вы слышите меня, Респов! Билл просил передать, что в связи с произошедшими событиями, наше с вами сотрудничество прекращено. Напоминаю, договор о неразглашении вами подписан. Вам переведено вознаграждение за участие в размере пятисот тысяч рублей. Игровое золото можете оставить себе.
— Постойте, но как же так? — я с трудом произносил слова, во рту поселилась тягучая горечь, — а результат? Фиал всё ещё у меня.