Зимин специально повторил не понравившееся слово

— Все! Хватит! Никаких разговоров! твердо заявил Чирик. Он, кажется, пришел к какому-то определенному решению. Проваливай! Выбросить мне не трудно, — поиграл он бицепсами, но лучше валивай сам.

Похоже, Чирик действительно оценил наконец своего неожиданного гостя по всем параметрам. Расчетливо оценил. Это сразу придало ему уверенности.

— И цветы поганые забери! сплюнул он. Я не какая-то примадонна. Адресом ошибся.

— Ты не примадонна, это точно, охотно сился Зимин, внимательно оценивая рика. И, оценив, не счел их чрезмерными: твоим волосатым рукам, ты даже не скажешь? Я не ошибся? Но цветы тебе придется нять.

— Это почему?

— А потому, ответил Зимин мешки, и это сразу Их тебе по делу прислали.

— Как это?

— А так. В дар

— От кого?

— Ну, скажем… — секунду семьи Лапиных…

— Во бля! — изумился

Зимин ухмыльнулся.

— Ну, не помнишь Лапиных, хрен с настаивать… Прими эти цветы в улицы Панфилова…

— Что за девочки, бля?

— Ну, а если ты уже и панфиловских мнишь… — уже совсем сухо ухмыльнулся да прими цветы в от сибирских Или от каких-нибудь… Мало ты их а хочешь, так вообще прими эти цветы в жиров большого «Икаруса»… Помнишь «Икарус» на шоссе Харьков — Москва?.. Помнишь челноков в большом «Икарусе»?..

— Ты меня с кем-то перепутал, точно! Ничего не помню, не желаю помнить. Выметайся! Хватит болтать! Или я сам это сделаю.

— В каком смысле сам? — удивился Зимин. — В каком это смысле ты сам это сделаешь?

— А в том, что выброшу тебя за дверь.

— Ой, правда?