*

Как это часто случалось и прежде, ничего конкретного после, казалось бы, четкого уведомления о переводе на новую работу не последовало. Раньше бы я переживал, нервничал, наводил справки, сейчас я уже был не способен на столь ревностное отношение к своей службе. Опыт, полученный за последний год, подсказывал, что человечек от товарища А. может прийти и через пару недель, и через пару месяцев. Разве кто-нибудь торопится? Может быть, у этого Института долголетия еще и стены не готовы. Кто знает? Однако приятно было сознавать, что задержка в исполнении решения произошла не по моей вине.

Уж и не припомню, сколько раз моя жена Елена уговаривала меня подать в отставку. Будь на то моя воля, — сам бы сторонился товарища А. и его собратьев по партийному руководству страной. Я лучше других знаю, что интеллектуальные игры с ответственными работниками рано или поздно заканчиваются печально. Нам, техническим работникам, судьбой предначертано проигрывать своим облеченным властью покровителям, поскольку правила устанавливаем не мы, да и играем на чужом поле. Но приходится терпеть. Бросать работу в Кремле страшновато, мне ли не знать, что в любом другом месте Союза ССР я буду защищен от превратностей судьбы еще меньше.

Было, впрочем, во всей этой слаботекущей переориентации и хорошее — работы у меня поубавилось. Наверное, товарищ А. решил, что так будет лучше. Хотел, надо полагать, чтобы вспоминал я о нем на новом месте с любовью и признательностью. А может, решил, что мне нужно отдохнуть, как следует, перед дальней дорогой.

*

Через несколько дней после памятного разговора в дверь моего кабинета робко постучали.

Я насторожился. Неужели началось?

Но посетитель явно пришел по своим делам, далеким от секретарско-референтской деятельности.

— Разрешите войти? Меня прислал товарищ А., - с волнением сказал он. — Здравствуйте, товарищ Корольков! Моя фамилия — товарищ Гиппер, ответственный представитель… — В заключение фразы была произнесена некая короткая труднопроизносимая аббревиатура, запомнить которую я не смог, а потому не сумел и расшифровать.

— Чем могу?

— Можете, очень даже можете! — обрадовался представитель неизвестной организации. — Вы один и можете мне помочь! И товарищ А. так сказал!

— Ну… — против силы вырвалось у меня. Честно говоря, пока еще я не научился отказывать людям, которые вежливо просят меня о помощи.

— Так я занесу? — со слезой в голосе произнес товарищ Гиппер.

— Ну…

— Пожалуйста… Я быстро!

Не встретив в моем взгляде решительного отказа, он просиял и метнулся к двери.

— Заносите, ребята, — крикнул он в коридор.

Тотчас в мой кабинет с трудом протиснулись четверо красноармейцев с носилками. Вместе с ними появился некий компактный, но, судя по всему, ужасно тяжелый предмет, прикрытый сверху попоной.

— Вот результаты моего творческого труда! — с гордостью сказал товарищ Гиппер. — Эту прелесть мне удалось изваять буквально за месяц. А все потому, что я успешно вжился в образ, честное слово, вжился. Мне удалось!

Я промолчал.