Алексей не стал передавать мне содержание всего разговора с «другом».

Когда он вошёл в внутрь ресторана в час ноль пять, он увидел сидящего к нему спиной Павла. Неподалёку сидели Вован и Костян.

– Здорово, Леший. – Жуя, произнёс Павел Осетров.

– Привет, Паша. – Ответил Алексей.

– Чего хотел, говори…

– Ты послал с наркотой своих гавриков ко мне? – Без обиняков спросил Алексей. Ему не хотелось с бывшим другом плести узоры.

– А ты не мог сделать вид? Ты же узнал моих парней? Что, Лёша, забыл про нашу дружбу? Помнишь, как мы раньше в мирное время служили вместе, вместе бизнес поднимали? Комсомольскую молодость нашу забыл?

– Паша, не борзей. Когда мы были спортсменами и комсомольцами, тогда мы жили мирно. А потом всё изменилось.

– Что изменилось?

– Мы перестали быть комсомольцами и спортсменами. Мы стали ходить под спортсменами, но по-прежнему жили мирно. Ты хотел перемен? Ты их получил.

– Значит, мы теперь не друзья? – Прожевав, спросил Павел.

Алексей посмотрел ему в глаза.

– О друзьях вспоминают не тогда, когда что-нибудь нужно….

– Ладно, Леший. Я теперь хотя бы знаю, с какой ты стороны на баррикадах.

– Завязывал бы ты, Паша, с наркотой…. Ты же знаешь, с ними всегда геморрой….

– Не тебе меня учить, ботаник! – Сверкнули ненавистью глаза Павла. – Хочешь чистым всю жизнь остаться?

– Я хочу жизнь прожить до естественного конца, а не пасть смертью, как ты говоришь, на баррикадах. Подумай о матери….