Кто-то назовет распространение этой сущностной концепции пропагандой, но на самом деле – это образование. Поэтому начальная фаза революции нового типа должна включать в себя кампанию за оживление и модернизацию образования во всем мире, образования, которое будет иметь такое же отношение к образованию двухсотлетней давности, как электрическое освещение современного города к канделябрам и масляным лампам того же периода. На своем нынешнем уровне умственного развития человечество не может сделать ничего лучше того, что оно делает сейчас.

Вдохновляющее образование возможно только тогда, когда оно находится под влиянием людей, которые сами учатся. От современной идеи образования неотделимо и то, что оно должно быть связано с непрерывными исследованиями. Мы говорим «исследование», а не «наука». Это слово лучше, потому что оно свободно от любого намека на ту окончательность, которая означает догматизм и смерть.

Всякое образование имеет тенденцию становиться стилистически стерильным, если оно не находится в тесной связи с экспериментальной проверкой и практической работой, и, следовательно, это новое движение революционной инициативы должно в то же время не прекращать реалистическую политическую и социальную деятельность и неуклонно работать на коллективизацию правительств и экономической жизни. Интеллектуальное движение будет лишь инициирующей и корректирующей частью нового революционного движения. Эта практическая деятельность должна быть разнообразной. Каждый, кто займется ей, должен будет думать сам и не ждать приказов. Единственная диктатура, которую он будет признавать – это диктатура ясного понимания и непреодолимого факта.

И для завершения этой высшей революции следует приветствовать участие всех людей, обладающих и достаточно хватким умом, чтобы видеть широкие реалии мировой ситуации, а также моральными качествами, позволяющими участвовать в их переделке.

Предыдущие революционные потрясения искажались плохой психологией. Они открывали простор удовлетворению комплексов неполноценности, возникавших из-за классового неравенства. Несомненно, очень несправедливо то, что кто-то лучше образован, здоровее, меньше боится жизни, чем другой, но это не причина, по которой новая революция не должна в полной мере использовать здоровье, образование, энергию и мужество счастливчиков. Революция, которую мы планируем, будет направлена на уничтожение горечи разочарования. Но, конечно, она ни в коем случае не будет мстить. Вообще не будет. Пусть мертвое прошлое карает своих мертвецов.

Одна из самых порочных черт марксистского учения – утверждение, что все люди, обладающие богатством и способностями, живущие в обществе, в котором большую роль играет неорганизованное частное предпринимательство, неизбежно деморализуются теми преимуществами, которыми они пользуются, и что их должны всего лишить рабочие и крестьяне, которые представляются наделенными коллективной добродетелью, способной управлять всеми сложными механизмами современного общества. Но очевидная истина заключается в том, что нескоординированная борьба между отдельными людьми и нациями деморализует всех, кого затрагивает. Все развращены: вороватый бродяга на обочине, раболепный крестьянин из Восточной Европы или бездельник, подкупаемый пособием по безработице… точно так же, как женщина, выходящая замуж ради денег, учредитель компании, организатор производства, арендодатель, требующий арендной платы, и дипломат. Когда социальная атмосфера испорчена, все больны.

Богатство, личная свобода и образование могут порождать и действительно порождают расточителей и угнетателей, но они также могут давать развиваться творческим и административным умам. История науки и изобретений до XIX века подтверждает это. В целом, если мы предполагаем, что в человечестве вообще есть что-то хорошее, более разумно ожидать, что оно появляется там, где ему предоставляется больше возможностей.

В качестве дальнейшего опровержения марксистской карикатуры на человеческие мотивы мы имеем очень значительное число вышедших из среднего и высшего классов молодых людей, которых повсюду встречаешь в крайне левом движении. Это их моральная реакция на «затхлость» и социальную неэффективность их родителей и людей их собственного круга. Они ищут выход своим способностям, который не приносит прибыли, но полезен. Многие искали достойной жизни и часто находили ее, а вместе с ней и смерть в борьбе против католиков и их мавританских и фашистских пособников в Испании.

Несчастье их поколения в том, что многие из них попали в ментальные ловушки марксизма. Для меня было абсурдом наблюдать в Оксфорде шумные сборища богатых молодых людей, ни один из которых не был таким физически чахлым, как я в мои двадцать из-за лет плохого питания и недостатка витаминов… людей, изображавших из себя грубых пролетариев «без воротничков», яростно восстававших против моей буржуазной тирании и скромного комфорта моих преклонных лет, повторявших нелепые лозунги классовой войны, которыми они блокировали свои умы от любого признания подлинной реальности. И, хотя это поведение прежде всего показывает отупляющее воздействие их подготовительных и государственных школ, которое швырнуло их умственно и эмоционально неподготовленными в проблемы студенческой жизни, оно не умаляет того факта, что ОНИ НАХОДИЛИ ЧРЕЗВЫЧАЙНО ПРИВЛЕКАТЕЛЬНОЙ ИДЕЮ ПОСВЯТИТЬ СЕБЯ РЕВОЛЮЦИОННОМУ ПЕРЕУСТРОЙСТВУ ОБЩЕСТВА, что обещало положить конец безмерному разбазариванию возможностей счастья и успеха. И это несмотря на то, что сами они имели вполне защищенные жизненные блага.

Столкнувшись с непосредственной близостью неудобств, унижений, потерянных лет, увечий, столкнувшись также с возвращением России к самодержавию и потерей прежнего финансового благополучия своих семей, эти молодые люди с левым уклоном, вероятно, не только проведут очень перспективную переоценку своих возможностей, но и обнаружат, что к этой переоценке присоединяется весьма значительное число других людей, которых до сих пор отталкивала очевидная глупость и неискренность символов серпа и молота (рабочие и крестьяне Оксфорда!) и раздражающий догматизм ортодоксального марксиста. И почему бы этим молодым людям вместо того, чтобы ждать, когда их захлестнет насильственная революция, после которой они окажутся немытыми, небритыми, классово сознательными и находящимися под постоянной угрозой уничтожения, не решить, что, прежде чем Революция завладеет ими, лучше они завладеют Революцией и спасут ее от неэффективности, идейных искажений, разочарований и отчаяния, которые взяли над ней верх в России.

Эту новую и полную революцию, которую мы рассматриваем, можно определить в очень немногих словах. Это: а) открытый мировой социализм, научно спланированный и управляемый, ПЛЮС б) беспрекословное верховенство закона, основанного на более полном, более ревностно продуманном утверждении личных прав человека, ПЛЮС в) полная свобода слова, критики и публикаций, а также неуклонное расширение организации образования в соответствии с постоянно растущими требованиями нового порядка. То, что мы можем назвать восточным или большевистским коллективизмом, Революцией Интернационала, не достигло даже первого из этих трех пунктов и никогда даже не пыталось достичь двух других.

В самом сжатом виде это треугольник Социализма, Права и Знания, который образует Революцию, еще способную спасти мир.

Социализм! Стать откровенными коллективистами? Очень немногие люди из более удачливых классов нашего старого разваливающегося общества, которым за пятьдесят, смогут приспособиться к этому. Это предложение покажется им совершенно отталкивающим. (Средний возраст британского кабинета в настоящее время значительно превышает шестьдесят.) Но это вовсе не должно стать отталкивающим для их сыновей. Они все равно обнищают. Об этом позаботится движение звезд. И это очень поможет им понять, что административная и созидательная жизнь может быть гораздо интереснее, чем жизнь, состоящая из одних приобретений и трат.

От административного контроля к административному участию, а затем к прямому управлению – это простые шаги. Их предпринимают сейчас то в одном деле, то в другом. По обе стороны Атлантики. Неохотно и часто очень неискренне, одолевая энергичное, но уменьшающееся сопротивление. Великобритания, как и Америка, может стать социалистической системой без решительной революции, постоянно протестуя против того, что в ней ничего подобного не делается.

В Британии сейчас нет особого образованного класса, но на всей социальной лестнице есть хорошо начитанные мужчины и женщины, напряженно раздумывающие над теми огромными проблемами, которые мы обсуждаем. Многим из них (а может быть, и настолько многим, чтобы начать лавинообразное движение к цели, которое непременно разовьется при четком и решительном начале) может понравиться эта концепция Революции, призванная породить либеральный коллективизированный мир.

И можно, наконец, ограничить наше исследование рассмотрением того, что теперь должно быть сделано для спасения Революции, что будет делать ее движение или партия (если для ее проведения будет использовано некое подобие партии), какова будет ее Политика. До сих пор мы показывали, почему разумный человек любой расы и любого языка должен стать «западным» революционером. Теперь мы должны рассмотреть непосредственные действия, которые в его силах предпринять.