— Дружище, у тебя все в порядке? — спросил я.
— Да, я подвернул ногу еще в бою, и она сейчас здорово разболелась, мать ее.
Наша задача заключалась в том, чтобы всем переправиться через границу. Не вызывало сомнений, что у Винса серьезная травма. Теперь придется повторить все расчеты заново, учитывая то обстоятельство, что у него неприятности. Никакой хреновины в духе «ничего страшного, командир, я потерплю», потому что тот, кто разыгрывает из себя супермена и молчит о своих проблемах, ставит под угрозу жизнь своих товарищей. Если остальные не знают о твоих ранах, они не вносят поправки в свои планы, оказываются не готовы к последствиям. Если честно предупредить остальных о своей травме, они будут строить планы на будущее, отталкиваясь от этого.
— Что у тебя с ногой? — спросил Динджер.
— Не знаю, просто болит зверски. По-моему, кость цела. И кровотечения нет, но нога распухла. Я не могу идти быстро.
— Хорошо, останавливаемся и разбираемся, что к чему, — сказал я.
Достав из-за пазухи свою видавшую виды шерстяную шапку, я натянул ее на голову. Винс принялся растирать опухшую ногу. Очевидно, он злился на себя за то, что подвернул ногу.
— У Стэна хреновое состояние, — сказал мне Боб.
Динджер и Марк помогли Стэну опуститься на землю. Ему было очень плохо. Он сам это сознавал и очень переживал по этому подводу.
— Черт возьми, в чем дело? — сказал я, снимая с головы шапку и натягивая ее на голову Стэну.
— Я на последнем издыхании, Энди. Просто умираю.
Самым опытным медиком из нас был Крис. Быстро осмотрев Стэна, он пришел к выводу, что всему виной опасное обезвоживание организма.
— Нужно вернуть ему жидкость, и быстро.
Достав из подсумка Стэна два пакетика с электролитом, Крис вскрыл их и высыпал содержимое в бутылку с водой. Стэн сделал несколько жадных, больших глотков.
— Послушай, Стэн, — сказал я, — ты понимаешь, что мы должны идти дальше?
— Да, понимаю. Дай нам всего одну минутку, я пропущу еще немного этой дряни в свою глотку, и все будет в порядке. Во всем виновато это долбаное термобелье «Хелли Хансен». Я в нем спал, когда нас застукали.
Обезвоживание организма никак не связано с климатическими зонами. Получить обезвоживание организма зимой в самом сердце Арктики можно с таким же успехом, как и в знойный полдень в Сахаре. Физическая нагрузка сопровождается выделением пота, даже на холоде. И облачка пара, которые человек выдыхает в холодную погоду, опять же представляют собой драгоценную влагу, утекающую из его организма. Чувство жажды является достаточно ненадежным индикатором обезвоживания. Проблема заключается в том, что всего несколько глотков жидкости могут притупить жажду, не устранив внутренний дефицит воды. Можно даже вообще не заметить жажду, потому что внимание будет полностью переключено на другое. Потеряв около пяти процентов веса тела через обезвоживание, человек начинает испытывать приступы тошноты, накатывающиеся волнами. Если его вырвет, он потеряет еще какое-то количество драгоценной влаги. Движения резко замедляются, речь становится неразборчивой, человек теряет возможность держаться на ногах. Такое сильное обезвоживание может привести к летальному исходу. Стэн был одет в термобелье с тех самых пор, как мы покинули БЛ. Наверное, он потерял несколько пинт пота.
Меня начала бить дрожь.
— Что будем делать — снимаем с него термобелье? — спросил я Криса.
— Нет, это все, что на нем надето, помимо брюк, рубашки и куртки. Если мы его разденем, ему станет только еще хуже.