– Не говори ничего, – поморщился Штурм и тут же отодвинулся от Локиса вместе со стулом. Бросил окурок на пол, тушить не стал, закурил новую сигарету. Потянулся за пивом. – Извини меня, конечно, но что бы ты ни сказал, Локис, легче мне от твоих слов не станет. Все это слова… На меня просто накатило. Такое случается. Не бери в голову. Сам-то женился, поди?

– Нет еще. Все как-то недосуг.

Влад снова рассмеялся. Очередная бутылка пива в его руке опустела как по мановению волшебной палочки.

– Вот тут ты прав, Володя. Не до сук! Все они – суки, если по большому счету разбираться. Я-то вот со своей разошелся после того случая, а как вспомню, до сих пор передергивает. И главное, если бы она, стерва, изменила мне с нашим братом – это бы еще куда ни шло. Но с вонючим арабом!.. Сука, одним словом!

– До сих пор не можешь ее простить? – обронил Локис и тут же пожалел о своей неуместной реплике.

Глаза Штурма гневно вспыхнули.

– А ты бы смог? Это, может быть, еще одна из причин, по которой я воюю. Чем больше перещелкаю арабов, тем лучше. Я поначалу даже засечки на прикладе винтовки делал, а потом надоело. Разве уместишь столько засечек? – Он махнул рукой. – Да черт с ними со всеми, Володь! Ты не подумай. Женоненавистником я не заделался. У меня даже сейчас складываются забавные отношения с одной девушкой. Сама-то она израильтянка, но проживает здесь, в Ливане. Недалеко от Бейрута, километров сто, наверное. Я наведываюсь к ней время от времени. Но о серьезных отношениях говорить рановато. Я не готов еще. Присматриваюсь. Понимаешь меня?

– Понимаю. Влад, ты не хочешь немного пройтись? – Терпение Локиса иссякло. – У тебя тут душновато.

– Прогуляться? – Штурм вскинул голову. Он был уже изрядно «под мухой», и Владимир не мог не заметить этой существенной перемены. Израильский боец с трудом фокусировал взгляд. Он словно смотрел не на собеседника, а сквозь него. – Прогуляться можно. Заодно к Маркычу заглянем, разживемся еще пивком. Не так уж тут и плохо… Можно существовать вполне сносно, Володя.

– Я в этом и не сомневался.

Локис предпринял попытку помочь другу подняться на ноги, но Штурм со смехом отбросил его руку. Пружинисто оттолкнулся от сидения и самостоятельно принял вертикальное положение. Сигарета сорвалась с его нижней губы и упала на пол. Влад не обратил на это ни малейшего внимания. Легонько ткнув Локиса кулаком в плечо и при этом подмигнув ему, он вразвалочку двинулся к выходу. Локис молча последовал за товарищем.

Не так он представлял себе встречу с Владом. Совсем не так. Да и тот вел себя совершенно иначе, нежели во время кратковременного визита в Москву. Видно, и впрямь Штурму остро не хватало ощущения домашнего уюта. Владимир испытал жалость по отношению к другу. Он знал, что должен как-то помочь ему, но никакое решение на ум пока не приходило.

– Не возвращайся сегодня в Бекаа Кафра, – сказал Влад, когда они оба уже были на улице. – Оставайся у меня.

– Хорошо, – согласился Локис. – Остаюсь.

Утром Штурм предстал перед товарищем совсем в ином свете. От вчерашнего пессимистического настроя не осталось и следа. Более того, по внешнему виду израильского бойца невозможно было даже сказать, что этот человек накануне вечером выпил не один литр пива. Влад был строен, по-военному подтянут, без тени отечности на лице.

Локис привык вставать рано, но к тому моменту, когда он проснулся, его друг уже красовался перед зеркалом, тщательно выскабливая щетину на лице. Штурм был облачен в военные брюки, а его рубашка и легкая камуфляжная куртка висели на спинке стула. Рядом на краешке стола примостился пятнистый берет. Влад что-то негромко насвистывал себе под нос. Он явно находился в прекрасном расположении духа. Локис не мог не подивиться столь резкой перемене.

Влад поймал его отражение в зеркале и обернулся. Правая щека была скрыта под густым слоем пены.

– Как спалось? – Влад широко улыбнулся.

– Сносно. Мне приходилось спать и не в таких условиях.

– Знаю, – Штурм вновь повернулся лицом к зеркалу, но при этом продолжал общаться с отражением Владимира. – Ты не держи на меня зла за вчерашнее, – без тени какого-либо смущения покаялся он. – И не принимай близко к сердцу. Со мной такое нечасто случается. Я бы даже сказал, крайне редко. Ты приехал, на меня нахлынули воспоминания, ну и выплеснулось все наружу – как-то само собой…