— Вряд ли, — сказал шеф ЦРУ.

— Это моя работа, — вдруг подал голос Элиот, хранивший до сих пор молчание.

Президент резко повернулся всем корпусом в его сторону.

— Ваша?..

— Если точнее, то одного из наших людей. Ему никто это не поручал.

— Не может быть!

— Мы узнали об этом совершенно случайно, — произнес Элиот.

Шеф ЦРУ, сидевший рядом, негодующе уставился на Элиота:

— И ты мне ничего не сказал.

— У меня не было возможности. Я сам узнал об этом непосредственно перед встречей. Мы следим за ним несколько месяцев. Он провалил несколько заданий. Вел себя как-то странно. Мы уже подумывали о том, чтобы отстранить его от дел. За три недели до взрыва он пропал из поля нашего зрения. Сегодня объявился. Мы проследили за его передвижениями. Он вполне мог быть там во время взрыва.

Президент побледнел.

— Продолжайте.

— Он в Атлантик-Сити. За ним установлено наблюдение. У него, похоже, много денег. Он просаживает их в казино.

— Кто его финансирует? — спросил президент, прищурив глаза.

— Он еврей. Моссад помог нам обучить его. Он участвовал в их Октябрьской войне в семьдесят третьем. У него дорогостоящие привычки. Если бы мы дали ему волю, то его прихоти разорили бы его. Я думаю, его перевербовали евреи, посулив златые горы.

— Это они могут, — ехидно заметил шеф ЦРУ. Президент стиснул кулак.

— Но вы можете это доказать? Можете снабдить меня фактами для серьезного разговора с Тель-Авивом?

— Я поговорю с этим агентом. Есть несколько способов вызвать его на откровенность.

— Как после всего этого иметь дела с агентами-двойниками!

Тон президента заставил Элиота еще раз задаться вопросом, знает ли он то, что Овальный зал прослушивается.