— Ты-то сам ничего больше не принимаешь?

Он упрямо молчал, и она продолжила «допрос»:

— Амфетамины, коку, героин?

Он посмотрел на нее — расстрелял взглядом стальных, блестящих, как пули, глаз — и лениво ухмыльнулся:

— Ну ясно. Решили меня совсем достать? Вам мало, что я лишился работы, что у меня отняли права и могут посадить. Хотите закатать меня в каталажку прямо сейчас. На много лет.

Диана жестом заставила Вуловича замолчать:

— Я просто ищу правду.

Он взорвался:

— А правду легавые черным по белому записали в протоколе! Я прошел тест на алкоголь. Меня осмотрели в больничке. И ничего не нашли. Я был чист как стекло. Клянусь, что был чист во время аварии!

Он не врал — Диане показали его анализы.

— Ладно, допустим, — согласилась она. — Так почему же ты той ночью уснул за рулем.

— Не знаю. Я ничего не помню.

— Как это так? — вскинулась Диана.

Вулович колебался:

— Клянусь, это правда. Сам ломаю голову… Помню, проехал Отей, а потом как отрезало. А я в тот день ни разу даже не затянулся. Устал, видно, как собака. Что было до столкновения — темный лес…

Диана почувствовала, что ей вот-вот откроется страшная истина, и спросила:

— Твой термос никто не трогал?

— Вы бредите или как?! Кому нужен мой термос?

— Ты с кем-нибудь общался на стоянке?

Парень покачал головой. Он нервничал, и от него все сильнее пахло потом: