— Через него убийца и запустил руку внутрь?
— Никаких сомнений. Ширина раны не более десяти сантиметров. Учитывая эластичность кожи, этого вполне достаточно. При условии, если человек невысокий. В районе метра шестидесяти.
— Но фон Кейн настоящий колосс!
— Значит, убийц было несколько. Или жертву накачали наркотиками. Почем мне знать…
Патрик Ланглуа наклонился к экрану и спросил:
— Как вы полагаете, человек был жив во время эвантрации[2]?
— Не просто жив, но и в сознании. Это доказывает взорвавшееся сердце. Когда изверг шарил у него внутри, сердце забилось, как обезумевший от боли зверь в капкане, и включило механизм всасывания. Насыщение кровью произошло почти мгновенно.
— Я понимал, что у нас проблема, но к такому готов не был… — пробормотал лейтенант.
В этот момент сыщик и врач вспомнили о молодой женщине и синхронно обернулись.
— Мне очень жаль, Диана, — сказал Ланглуа. — Мы увлеклись и… Диана? С вами все в порядке?
Диана, так и не снявшая темных очков, с ужасом смотрела на экран монитора.
— Мой сын… — наконец произнесла она бесцветным голосом. — Я хочу видеть сына.
15
Диана знала эти сады как свои пять пальцев. Ребенком она каждый вечер играла у фонтана, от которого в разные стороны расходились зеленые аллеи. Особой ностальгии она по этому месту не испытывала, но оно вносило умиротворение в ее душу.
Чудо произошло сорок восемь часов назад. Все говорило о том, что Люсьен пошел на поправку. Вчера он несколько раз шевелил указательным и большим пальцами правой руки. Диана готова была поклясться, что своими глазами видела, как поднялось и опустилось правое запястье сына. Анализы и обследования подтвердили, что отек мозга уменьшается. Физиологические функции приходят в норму. Даже доктор Дагер готов был признать, что ребенок действительно выходит из комы, и собирался в ближайшие дни вынуть дренажные трубки.
По логике вещей, Диана должна была просто умирать от счастья. Но она не могла не думать о совершенном с непостижимой, чудовищной жестокостью убийстве: то, что она увидела на экране сканера, день и ночь стояло перед глазами. Откуда такое зверство? Почему человек, спасший ее сына, несколько часов спустя умер такой страшной смертью?
— Я могу присесть?
Диана подняла глаза: перед ней стоял лейтенант Ланглуа. Выглядел он точь-в-точь как накануне: черное пальто, черные джинсы, черная майка. Она была почти уверена: в шкафу у полицейского висит несколько таких, с позволения сказать, комплектов. Да и «скелетов» там наверняка предостаточно. И пахло от инспектора не одеколоном, а свежевыглаженной одеждой.
Диана поднялась со скамейки:
— Давайте лучше пройдемся, не возражаете?