— Откуда ты знаешь про курсовую?! — возмутилась я. Об этом она ему тем более не писала.

— «Ты мне позвонила, сказала об этом и радостно назвала „папочка“!» — язвительно произнес голос на другом конце связи.

— То-то отец удивился и поздравил меня дважды… — задумчиво пробормотала я.

— „Так ты свободна?“

— Вау!!! — радостно взвизгнула Марина, листая списки песен в плеере Милы. — Это же эксклюзивный альбом! Я весь интернет перерыла, но нигде их не было… — всё, теперь они — друзья на веки. Я сощурилась на Милу. Вот и всё, теперь я здесь лишняя. Они же без умолку будут обсуждать песню за песней, альбомы и состав групп. Ла-а-адно, тогда решила.

— Да, — в безнадёге выдохнула я, не понимая зачем так рискую своим моральным здоровьем.

— „Вот и замечательно, ты сейчас где? Я за тобой заеду“.

— А как же вечер? — язвительно спросила я.

— „Так уже вечер! Пять часов. Ты где сейчас?“

— Подъезжай к торговому центру возле „Зимнего“ сквера. Я буду там. Отбой, — и я быстро нажала на сброс. Положив телефон возле „занятой“ Милы, я быстро протараторила: — Девочки! Я побежала.

— Пока-пока… — одновременно ответили они и продолжили обсуждения. Я хмыкнула. Что же, Мила со мной о своих пристрастиях к музыке не поговорит. Я, её музыкальные предпочтения не слушаю, поэтому обсудить со мной “крутые басы на этом вот моменте”, она не сможет. 

Я потер глаза. Голова начала болеть, так еще и охрип. Замечательная поездка! Ничего не скажешь. А всё отец… „Едем со мной! Наберись опыта! Ты же будущий глава фирмы!“. Завернув к парковке, я остановил машину. Затем вышел и осмотрелся. Лина, медленно, как на заклание, брела в мою сторону. Обойдя машину, я открыл ей дверь.

— Присаживайся! — оскалился я в своей самой очаровательной улыбке. Она прищурилась, а затем молча села. Какое замечательное начало. Великолепно. А я, как влюбленный дурак, скачу перед ней как щенок за лакомство. Надо успокоится, я стал слишком раздражителен.

— Куда мы едем? — после десяти минут молчания она наконец соблаговолила слово молвить.

— Ко мне домой, — произнёс как можно ласковее и растягивая слова. Она замерла на мгновенье, но промолчала. Что-то странно она себя ведет. — Ты не хочешь спросить „Зачем?“.

— А смысл? — произнесла она эту фразу так, как будто она всё объясняла. Я задавил злость в зародыше. Спокойно, если не хочешь её потерять — успокойся. „Спокойствие“ — повторял про себя это слово как молитву. Еще десять минут мы ехали под ненавязчивую музыку из радио, которое я включил, чтобы не ехать в неловком молчании.

— Вот мы и приехали, — объявил я, когда остановил машину на стоянке у многоэтажки.

— Ты на каком этаже живешь? — ошарашено спросила она. Я взглянул на двадцатиэтажный дом.

— На двадцатом, — спокойно ответил и перевел взгляд на Лину. Та округлила глаза и вжалась в сидение. — Эй? Ты что, высоты боишься? — насмешливо спросил я.

— Н-н-нет… Да, — заикаясь ответила она. Я удивленно приподнял брови.