Этого момента я боялся больше всего. На Кирибати нас часто просили что-нибудь спеть. Сами ай-кирибати ничуть не стесняются петь, потому что голоса у них, как у ангелов. Но когда я запеваю, маленькие дети начинают плакать, собаки – скулить, а крысы бегут к воде с намерением утопиться. Сильвия, девушка необыкновенной красоты и интеллекта, не знающего себе равных, свет моего существования, поет, как бешеная корова. А когда мы поем вместе, целые деревни разбегаются по кустам. Я попытался втолковать это Тавите, но та и слушать не желала.

– Спойте, пожалуйста. Не стесняйтесь.

И мы спели. Мы затянули «Человек с тамбурином» Боба Дилана и спели эту песню в точности как Боб – хриплым, гнусавым голосом, местами фальшиво. «Эй, человек с тамбурином, спой-ка мне песню. Я спать не хочу и не спешу никуда».

Не успели мы допеть, как труппа в полном составе утопилась в лагуне. Нет, конечно, я шучу. Они захлебнулись слезами вперемежку с хохотом. Все началось со скромного «хи-хи», превратившегося в «ха-ха», и вскоре уже вся компания истерически билась в конвульсиях.

– Хватит! – взмолилась Тавита. – Это было ужасно.

– Да, – ответил я, – мы же предупреждали.

– Никогда больше не пойте, – сказала она.

– Да, так лучше для всех.

Днем ребята из «Те Айитибверере» учили нас тонкостям поведения в манеабе – заведении, одновременно исполняющем функции городского зала собраний, общественного центра, церкви, бесплатной ночлежки и сената, только с большим достоинством. Манеаба, как правило, строится из кокосовой древесины, тростника и веревки из кокосового волокна, может быть длиной до ста футов и высотой около шестидесяти. Здесь происходят все значительные события. Кирибати – очень консервативное государство, и соблюдать этикет в манеабе просто необходимо. Будучи ай-матангом, привычным к культуре, где больше нет места формальностям и традиции, я прислушался к тому, что мне говорили. Есть определенные правила посещения манеабы, объяснила Тавита. К примеру, женщинам ни при каких обстоятельствах нельзя обнажать бедра. Грудь – пожалуйста. Но бедра – никогда. У входа в манеабу снимают обувь. Считается дурным тоном сидеть на полу, вытянув ноги перед собой и направляя черные пятки на соседа напротив. Лучше всего сидеть скрестив ноги, но, поскольку в манеабу приходят минимум на пару часов, очень скоро люди начинают потягиваться, менять положение и украдкой вытягивать то одну, то другую ногу. В манеабе всегда снимают шляпы, а на некоторых островах принято снимать головные уборы, даже когда просто проходишь мимо манеабы. Если едешь на велосипеде, нужно слезть и пройти мимо манеабы пешком.

– Еще, – продолжала Тавита, – как это называется, когда пускаешь вонючку из зада?

– Пукать, – ответил я.

– Да. Нельзя пукать в манеабе.

Мы усвоили правила и перед входом в манеабу в деревне Кума отрепетировали наши речи. Нам надо было рассказать ай-кирибати, кто мы такие, и мы хотели сделать все как полагается. Поскольку ай-кирибати не похож ни на один язык из тех, которыми мы владеем, выучить его можно было лишь одним способом: зубрежкой, что предоставляло учителям немало шансов подшутить над учениками. Коллеги Сильвии с удовольствием припоминают случай, когда ее предшественница, особенно мрачная тетка, попросила помочь ей с приветственной речью, обращенной к министру окружающей среды. Вместо любезностей ай-кирибати научили ее фразе: «Покажите мне свой член». Министр и все вокруг рассмеялись, и та, вдохновившись, продолжила еще более неприличным высказыванием: «Мне кажется, он очень большой». Уважаю ай-кирибати за их чувство юмора. Непристойные шутки – то, что надо.

Мы сели в углу манеабы, предназначенном для гостей, и женщина поднесла нам свежие кокосы. Помимо того что они освежающие и питательные, их сок невозможно пить, не прихлебывая очень громко. Вскоре в манеабе собралась вся деревня, унимане поприветствовал нас и попросил представиться. Согласно традиции, необходимо назвать свое имя, имя отца и его родной остров. Я встал и на ай-кирибати проговорил:

– Здравствуйте. Я Маартен, сын Германа из Голландии.

– Ай-яй, ай-яй, – хором ответили собравшиеся. – Приветствуем тебя, Маартен, сын Германа из Голландии.

Мне понравилось, как это звучит. Маартен, сын Германа из Голландии – ну прямо средневековый рыцарь! Не так впечатляюще, как Влад Закалыватель[39], но все равно очень грозно. Маартен, сын Германа из Голландии!

Затем настал черед Сильвии.

– Добрый день. Я Сильвия, дочь Джо из Калифорнии.

– Ай-яй, ай-яй! Добро пожаловать, Сильвия, дочь Джо из Калифорнии.