- Папа, а правда, что у вас перебили половину полицейского отделения, и что только ты смог выжить в той жуткой бойне?
- Откуда ты знаешь? - опешил родитель от полной осведомленности своего сына, - Я тебе, кажется, про это не говорил.
Мальчик понял, что невольно проговорился, но отступать было поздно, и возникла необходимость искать срочный выход, но, как водится, юный мозг не зацикливается на таких обстоятельствах и сразу же подсказывает разумное объяснение, поэтому, ничуть не смутившись, Витя мгновенно выдвинул свою версию:
- Да, об этом сейчас во всем городе говорят. Ну, так что, правда это или же враки?
- Давай об этом потом, - только и ответил отец, продвигаясь на выход, - мне сейчас некогда: очень много работы. Поговорим на эту тему несколько позже, - и уже хлопая дверью еле слышно добавил, - когда я сам во всем разберусь.
Он выходил, как раз в тот момент, когда в трупа-возку загружали мертвое тело. Пока он прыгал через ступеньки, в подъезде его не оставляло назойливое сомнение по поводу непонятной осведомленности его сына и странного поведения ужасного «Существа», посчитавшего возможным оставить его в живых – единственного из всех, попадавшихся ему на пути. Однако, оказавшись на улице, полицейский тут же забыл про этот вопрос, так как мгновенно его мозг переключился совсем на другие моменты: приближалось время утренней разнарядки, где нужно было хоть что-то доложить по захлестнувшим город ужасающим преступлениям, но и здесь его тревоги были напрасны, так как то, что предстояло ему услышать, внесло еще больше смятений в его и без того тревожные мысли.
В то жуткое утро совещание вел Коняев Андрей Геннадьевич, что случалось только тогда, когда начальника отдела срочно вызывали в Управление области. Он выглядел крайне мрачно, что было необычно даже для этого и без того невеселого человека. Заместитель начальника полиции по охране общественного порядка держал в руке небольшой лист бумаги, где значился текст пришедшей в отделение телеграммы. Мужчина, одетый в форму полицейского подполковника, на смотря на мрачность всего содержания, твердым голосом передал его подчиненным сотрудникам.
- На протяжение последних трех суток, - читал он определенные помеченные им заранее выдержки, - в трех городах нашей области, в нескольких городах соседствующих нам регионов и по всей стране повсеместно, участились случаи жестоких необъяснимых убийств. Идет поголовное истребление народонаселения Российского государства, поэтому Министерство и наше Правительство призывают к повышенной бдительности и вводят чрезвычайное положение. На усиление нашего отделения выделяются войска специальных подразделений, в том числе: СОБР, ОМОН и военный спецназ. После десяти часов вечера в городе будет действовать комендантский час, и все блуждающие и гуляющие будут доставляться в полицейский участок. Эту информацию необходимо довести до всех наших граждан посредством телевизионной и радио связи. Требуется полностью исключить панику и мародерство.
Далее шло перечисление общего числа жертв на территории области и доведение до каждого офицера непосредственно ему предназначенных в дальнейшем обязанностей. Совещание длилось до десяти часов и уже к его окончанию по всему городу были расставлены военизированные патрули, прибывшие на тяжелой военной технике. С таким подходом ни одна «мышь» не должна была проскочить незамеченной.
В то же самое время, как отец отправился на планерку, Витя поспешил на встречу с друзьями. Еще с вечера они договорились встретиться на спортивной площадке, расположенной возле их школы, и, поскольку Горячев был вынужден задержаться, остальные его товарищи уже находились – пусть и не в многочисленном, но уже полном составе. С трудом отдышавшись от быстрого бега, предводитель этого ребячьего коллектива сразу же одарил всех вопросом:
- Вы слышали, что случилось сегодня у нас в доме?
- Нет, - подтвердили хором друзья, - нам ничего не известно.
- Только я видел, как полицейские убирали с улицы жуткие трупы, - добавил «Толстый», живший в том же доме, что и их маленький предводитель.
- В двух квартирах на моем этаже, пока я боролся со сном, были жестоко убиты почти целиком две семьи (отбегая от дома Виктор успел уточнить, что четырнадцатилетний Сараев пока еще остается живой).
- Да, ты что такое, «Брат», говоришь? - попытался Борцов выведать другие подробности, - И что с ними случилось?
- Я и сам пока-что, «Толстый», не в курсе, - сморщил Горячев лицо недовольной гримасой, ничуть не меньше желавший прояснить те ужасные обстоятельства.
- Но как же так? - удивился третий товарищ, по привычке «хмыздая» носом, - Ведь у тебя же отец полицейский? Он бы всяко тебе рассказал.
- Да? - раскраснелся Витя от внезапно-охватившего его гнева, - Ты так в этом уверен? А то что он третий день не живет дома – это по твоему как? Я не видел батю все это время, и чем он сейчас занимается мне, поверь, не известно.
- Хорошо-хорошо, - закивал головой более слабый товарищ, видя в таком состоянии друга впервые, а заодно, вспоминая, как тот вчера смог одним только взглядом остановить здорового незнакомого дядьку, - чего ты сразу же разозлился? Я ничего такого в виду не имею, просто очень хочется себе прояснить, что в нашем городе происходит – вот и все мои мысли.
- Да, «Брат», - подтвердил Иван утверждение Лехи, подмигивая ему одним глазом, - чего ты сразу «взандры» полез. Не знаешь, так и скажи, а чего орать-то на нас, мы и без тебя сильно напуганы. Давайте лучше подумаем, что будем делать?