- Мусульмане?

- Да.

Я сделал паузу, а потом, как бы только что придумав, сказал:

- Касим, а давай придумаем сказку для мусульман про этот камень. Скажем, что это часть того камня из Мекки. И пусть они ко мне идут, и живут здесь. Воев из них сделаем. Мечеть поставим. Ногайцы мусульмане?

- Все мусульмане.

- Вот... Я тебе тоже дам большой камень. Специально для тебя оставил. Он во какой, и я развёл руки.

- Не знаю. У меня и так полно этих безбожников. Мне бы от своих избавиться.

- Значит не нужен камень?

- Не. Оставь себе. И мусульман забирай.

- Я тебе саблю сделал и доспех. В палатах моих стоит на вешале.

- Пошли покажешь.

- Одеваться надо, холодно же.

- Какой, холодно. Это не холодно...

Он в распахнутом халате, не стесняясь дворни, выбежал из бани, и понёсся босиком по припорошенной снегом лестнице. Я пошёл за ним и услышал громкий восторженный рёв. Когда я вошёл, он саблей рубил, вывешенный на специальной стойке доспех. Грохот стоял сумасшедший.

Я проделывал тоже самое, когда получал их от Кузьмича, и поэтому из службы охраны никто не всполошился. У меня стояло пять таких, разных по размерам доспехов, а на стене висели мечи и сабли. Двадцать штук. Разных размеров и форм. Все были с богато украшенными гардами.

Доспехи представляли собой лёгкий, полностью закрывающий спину и грудь, панцирь, наплечники, ну и ... остальное. Всё это можно было носить раздельно. Венчал эту конструкцию шлем.

Отстучав, Касим сейчас изучал меч и доспех. Ни там, ни там, значительных повреждений он не находил, и стоял в растерянности. Он покрутил меч вокруг себя. Раздался гул, как от винтов заглохшего вдруг вертолёта.

- То, что ты крутишь - это меч. А вот это я для тебя сделал.

Я подал ему обеими руками тонкую и изящную, как девушка, изогнутую в обе стороны саблю. Тоже с гардой. Он принял её, как хрупкую вещицу, но взмахнув ею, и услышав тонкий свист, он засмеялся громко и радостно.

Он согнул её и медленно отпустил. Потом согнул и отпустил резко. Сталь издала характерный звук, и отыграв, вернулась на место. Подойдя к доспеху, Касим слегка коснулся его режущей кромкой. Посмотрел на неё, и вдруг резко и быстро ударил раз, другой, Потом завертелся, обрушивая град круговых и винтовых ударов.