– Ты что ли не заглядывал в оружейную? – удивился Андрей. – Много всего накопилось. Все больше татарский доспех, но есть латы литовские и московского дела брони. Ты пошли вестника к Демьяну, пускай на Москву все отправит, – распорядился Андрей и поинтересовался способом доставки товара в Тверь. – Как думаешь переправить доспехи в Тверь?

– То мое дело, – не пожелал делиться тайной купец. – Отпиши княже, чтобы Демьян воев дал для охраны, да про конскую сбрую и про порты отпиши еще, пускай Спиридон подберет потребное на три сотни воев. Да в Москву заходить обозу не след. Пусть гонца пришлют, как подходить будут, а мой человек встретит и проведет обоз тайными тропами, – и уже в полный голос сказал: – А в Тферь нам все едино заехать придется. Я договорился купить хмеля, возы-то нам в Торжок приведут, но деньгу за товар в Тфери отдать нужно.

– Хорошо, – согласился Андрей и уточнил: – Выступаем, значит, утром?

– А чего тянуть? – пожал плечами Иван Андреевич. – Пиши, княже, грамотку, а поутру помолившись, отправимся в дорогу.

Андрей успел привыкнуть, что все дела на Руси начинаются с молитвы. Сам он, по-честному, молился за упокой принявших смерть от его руки, выполнял возложенное на него святым отцом наказание. Даже успел выучить с десяток молитв и уже привычно крестился на купола церквей.

Чуть забрезжил рассвет, отправились в путь-дорогу. Небо затянуто снеговыми тучами, снег весело хрустел под копытами лошадей и полозьями саней, мороз крепчал. С погодой повезло, сильные морозы сковали реки, и этой зимой торговые обозы отправлялись в путь намного раньше обычного. Едва взошло солнце, обещавшее погожий день, Иван Андреевич повеселел. Чем дальше отдалялись от шумной Москвы, тем меньше становилось стай галок и ворон, темными тучами кружившими над Москвой и пригородами. Светлый, ясный день наполнял душу Андрея радостью. Андрей радовался без причины, просто хорошо и покойно было на душе. Глядя на одухотворенное лицо купчины, можно предположить, что подобные чувства испытывал не один Андрей. И даже сильные холода не могли испортить Андрею настроения.

Путь на Новгород пролегал через Волок-Ламский, который совместно держали новгородцы на пару с москвичами. Торговая дорога на Новгород шла мимо Твери, и тому были веские причины. Но на Тверь шла особая дорога через Клин и Вертязин. Последний стоял в устье Шошы, на правом берегу Волги. От Вертязина до Твери тридцать верст, но переправа через Волгу затрудняла сообщение. Но это летом, а зимой Волгу сковал лед. Вот этой короткой дорогой Андрей с купцом и отправились.

Летний путь для купцов был более привычным и удобным в плане огромного количества селений на дороге. Крестьяне в деревеньках жили очень зажиточно. Главный источник богатства жителей – продажа сена и овса для обозных лошадей. Многие крестьяне большую половину пашни засевали овсом, да сами размеры возделанной земли говорили о достатке хозяев. Некоторые крестьяне даже имели по паре-другой холопов. На фураже, кормежке, продаже лошадей расторопный хозяин за зиму зарабатывал до пятнадцати рублей.

Вот по этой наезженной дороге обоз пойдет через Волок-Ламский на Микулин по землям Микулинского княжества по направлению к селу Броды, а там до Торжка рукой подать. Можно было идти иначе: через Лотошино – Новый Городец на Старице, а там или через озеро Селижарово или через Кунганово к Торжку. В таком виде торговый путь из Москвы в Новгород существовал, уже лет двести не меняясь. Ведь из Волока-Ламского к Торжку было всего четыре перелаза, один из них – у Старицы в сорока верстах от впадения в Волгу реки Тьмаки, был ключевым, и тверские князья не случайно поставили на этом месте крепостицу, желая взять под контроль этот новгородский участок дороги.

Крепость доминировала над окрестностью, располагаясь на высоком мысу, с двух сторон защищенная речкой Старицей, а с третьей стороны Волгою.

С четвертой стороны крепость защищал высокий вал и глубокий ров. Городок небольшой, но богатый, имевший дюжину церквей. Кстати, от Старицы шел прямой путь на Псков, занимавший всего две седмицы. Из Москвы до Торжка обоз дойдет дней за десять, а от Торжка до Новгорода еще дней семь-десять. Если налегке идти, то за две недели добраться можно, особо не торопясь, а если спешить, то за неделю.

До столицы Тверского княжества оставалось всего ничего, когда Кулчук предупредил об опасности. Впереди, под кронами огромных сосен шла битва. Отряд из десятка всадников попал в засаду. На снегу со стрелами в груди лежали убитые возницы, четверо оставшихся в живых воинов заняли круговую оборону. Дюжина бородатых мужиков в справных доспехах слаженно атаковали четверку. Повсюду валялись трупы убитых. Путники так просто не хотели умирать и успели положить с пяток нападавших, но силы все равно оставались неравны.

Князь повелительно махнул рукой, татары, повинуясь приказу, послали коней в карьер, на скаку посылая стрелы. Когда Андрей с остальными ратниками подъехал к месту сражения, все уже кончилось. Никто из нападавших не сумел спастись. Все они пали, сраженные стрелами татар.

Спасенные воины настороженно наблюдали за невесть откуда появившимися татарами, не убирая сабли в ножны. Трое из них были обычными ратниками, но их господин – птица важная. То, что это не купец, и так понятно, ехал он налегке с небольшой охраной, без товара. Судя по валявшейся на возке соболиной шубе и одежде низкорослого мужика с курчавой, аккуратно подстриженной бородой – он не из простых, как минимум боярин. Он прижимал к груди окровавленную руку, морщась от боли. При виде спешившегося Андрея боярин выступил вперед, растолкав своих защитников.

– Я боярин Иван Данилович Голубец, наместник трети княжеской в Ржеве, князя Василия Юрьевича, – представился он. – Кто ты есть такой? Кого мне Бог послал в спасители?

– Я князь Андрей, боярин Резанского князя Ивана Федоровича, – в свою очередь представился Андрей и тихо спросил рядом стоящего Луку: – Ржева разве не Твери принадлежит?

– Совместно владеют князья Ржевой. Треть литовская, треть тферская и треть московская, – так же тихо ответил Лука Фомич. – Но ноне московская треть отдана Косому.

– Вижу, что ранен ты, позволь, мой человек осмотрит рану, – предложил князь.

– Пустое. Рана несерьезная, – наместник отказался от предложенной помощи.

– Тогда мы едем дальше, – то ли спросил, то ли уведомил наместника Андрей.