Самолет, наконец, замер на месте. От здания аэропорта покатили трап, но в глаза Анне Михайловне бросилось количество сотрудников Царской Службы Безопасности. И Романовых. Их было слишком много, как будто встречали не Патриарха Русской Православной Церкви, а как минимум террористов, решившихся угнать самолет.

Вновь накатило иррациональное чувство надвигающейся опасности, как будто великая княжна Выборгская сделала нечто плохое, и вот-вот ее в этом обвинят. Однако усилием воли Анна Михайловна загнала эти эмоции подальше. В конце концов, она ничего не делала, и ни в чем не виновна. А Дмитрий Алексеевич дружен с ее братом и отцом, он не станет предпринимать никаких угрожающих действий, прежде чем во всем не разберется.

Так что здесь происходит?

Трап подкатили к все еще закрытому люку самолета, однако ставить его на место никто не спешил. Патриарх Мефодий, только мельком глянув в окно, ссутулился и тяжело зашагал в сторону выхода. Во всем его облике было столько смирения, что Анне Михайловне даже стало жаль старика.

На трап, все еще не присоединенный к воздушному судну, взобрались люди Романовых. Боевая броня с гербами Русского царства и рода бывших царей сияла на солнце. Оружие солдаты князя Красноярского держали наизготовку, будто действительно готовились врываться внутрь самолета с боем.

Телефон зазвонил, и великая княжна Выборгская вздрогнула от неожиданности. Понимая, что происходит нечто из ряда вон, она быстро извлекла аппарат из сумочки и с некоторым удивлением прочла имя контакта.

— Слушаю, Дмитрий Алексеевич, — прошептала девушка, глядя в иллюминатор.

— Анна Михайловна, по моему сигналу — поставьте заслон в три метра шириной и два высотой вокруг самолета, — велел князь Романов. — Готовы?

Спрашивать, почему и что происходит в красноярском аэропорту, Соколова не стала. И так было ясно, что подобных просьб без причин не озвучивают.

— Там же наверняка есть царские люди? — уточнила она. — Они попадут под мой удар.

— Нет, — последовал негромкий ответ, — только ЦСБ и мои.

— Готова.

Сформировать поле было делом нескольких мгновений. Однако Дмитрий Алексеевич не стал сразу же командовать запускать технику, а еще выждал несколько напряженных секунд, которые показались Соколовой минимум получасом нервного ожидания.

— Сейчас! — раздался в трубке голос Романова, и Анна Михайловна выпустила дар на свободу.

В первые же мгновения ей показалось, что происходит что-то не то. Глядя в иллюминатор, великая княжна Выборгская заметила, как стена пламени, окутывающая пространство вокруг самолета широким овалом, просто обходит стороной людей в боевой броне. Небольшие купола, внутри которых не действовала магия, возникли вокруг каждого бойца Романовых. И под этой защитой хватило места и для опричников.

Анна Михайловна ощутила, что под ее удар все-таки кто-то угодил. Это чувство присутствия постороннего дара внутри действующей техники было мимолетным, однако не уловить его достаточно сильному одаренному было просто невозможно. И великая княжна уже хотела сказать об этом Романову, но тот сам заговорил.

— Спасибо, Анна Михайловна, можете снимать заслон, — с нескрываемой усмешкой произнес он, после чего добавил: — Можете выходить, великая княжна.

Она развеяла технику, и стихия мгновенно улеглась. А тем временем вокруг самолета уже поднялась суета. Бойцы Романовых, двигаясь синхронно, будто были не живыми людьми, а механизмом, окружили небольшой пятачок пространства — как раз там, где великая княжна Выборгская ощутила присутствие чужой магии.

Поле, защитившее солдат и опричников от воздействия Соколовой, снова проявило себя. И в самом центре свободного пространства, к которому уже приближались солдаты Романова, плотнее сжимая живое кольцо, проявилась человеческая фигура.

Несколько мгновений Анна Михайловна смотрела на спину этого человека. Оказавшись пойманным в зону действия блокирующих дар доспехов, он спокойно развернулся и теперь смотрел в сторону приближающегося внедорожника.