Уже в конце мая в семиреченских частях было неспокойно. Военная цензура перехватывала десятки писем, в которых говорилось о необходимости покончить с существующей властью. Затем появились в гарнизоне Верного такие же листовки и прокламации.
Повод к выступлению дал приказ РВС Туркестанского фронта о переброске семиреченских частей в Фергану. Взбунтовавшиеся части самочинно направились в Верный. Под влиянием бунтовщиков конференция красноармейцев принимает ряд следующих постановлений:
1. Отменить хлебную монополию.
2. Отказаться от формирования мусульманских частей.
3. Расформировать Особый отдел и Ревтрибнунал.
4. Отменить приказ о переброске частей в Фергану.
5. Освободить из тюрьмы трудящихся.
12 июня мятежники заняли крепость города, начав открытую борьбу с Военным советом края. В руках последнего оставалась лишь партийная школа и 4-й кав. полк, находившиеся вне города. Ожидая его прибытия, Совет вел переговоры с восставшими. Переговоры успеха не имели – мятежники решили расстрелять всех центровиков. Члены Военного совета вырвались из города и благополучно попали в 4-й кав. полк. После разъяснения случившегося 4-й кав. полк выступил против мятежников. Лихим внезапным налетом крепость была взята. Бунт раздавлен. Последняя попытка кулаческих банд, частично засевших в пограничных частях, вернуть себе свободу разгула и разбоя разыгралась в Нарыне в конце 1920 г. За спиной восставших прикрылись белогвардейцы и мятеж шел под явно контрреволюционными лозунгами. Мятежники захватили город Нарын, в котором беспощадно разграбили население, и попытались распространиться в ближайшем районе.
Но уже через 2 недели подоспевшие части подавили восстание, причем большинство участников было разоружено и арестовано и лишь небольшая часть бежала в Кашгарию.
«Крестьянская армия» Ферганы
Ферганское крестьянство в своей массе отрицательно отнеслось к большевистской власти. Большинство крестьян-переселенцев, устроившихся в Фергане при усиленной поддержке царской власти, превратилось в кулачество, эксплуатировавшее разоренную дехканскую бедноту.
Война явилась средством обогащения, позволяя продавать хлебные излишки, мед и пр. по невероятным ценам. Поэтому лозунг «Война до победного конца» находил отклик в среде ферганского крестьянства.
Попытка соввласти урегулировать вопросы национальных взаимоотношений с обезземеленным дехканством, пересмотреть права на землю и собственность встречали глухое сопротивление. Глухое – поскольку крестьянство было раздроблено по своим горам и долинам. Признание соввласти было формальным. Сказывалась в этом и слабость партийной организации, державшейся главным образом за счет приезжих товарищей. Большевиков из местного населения почти не было.
Недостаток вооруженной силы в Фергане, которую можно было бы противопоставить развившемуся басмачеству, вынудило красные отряды перейти к обороне, сосредоточившейся вдоль железных дорог.
Крестьянство подверглось нападению басмачей и взялось за оружие. Создались первые отряды «крестьянской армии», впоследствии объединенные под руководством особого штаба.
Армия делилась на 10 полков, из которых первые 4 предназначались для активных походов, иногда даже наступательного характера, вторые 4 – для охраны крестьянских владений на случай ухода первых, и последние являлись резервом, состоящим из малопригодных к бою и стариков.
Возникшую стихийно для защиты своих животов «крестьянскую армию» соввласть попыталась использовать в целях общей борьбы с басмачеством. Штабу была оказана поддержка и деньгами и оружием. Это было несомненной ошибкой, ибо контрреволюционно настроенное кулачество, получив в свои руки оружие, начало подумывать о выступлении против власти Советов.
Об этом говорит и хотя бы упорное требование о сохранении беспартийности армии и внутренней ее самостоятельности.
Во главе «крестьянской армии» становится некто Монстров, принявшийся за деятельную подготовку контрреволюционного выступления.
Попытка исправить допущенную ошибку путем приказов об упразднении штаба и подчинении армии оперштабу Андижанского уезда успеха не имела.