– Обещаю, Тиа. Эта мразь больше не прикоснется к тебе.

Я прижалась к нему и тихо всхлипнула. Теперь, когда все было позади, мне больше всего хотелось разрыдаться.

– Не плачь, Тиа, все хорошо, – тихо повторял Марк снова и снова и гладил меня по спине.

Но от его слов слезы сами собой покатились по моему лицу. Я обняла Марка крепче, уткнулась ему в плечо и все-таки разрыдалась.

Марк некоторое время укачивал меня в объятиях, а потом чуть отстранился и принялся расстегивать мой тулуп. Избавив меня от верхней одежды и платка, вновь притянул к себе, а затем опустился на стул и усадил к себе на колени.

– Кровать не притащили, – шепнул он. – Совсем расслабились, пока меня не было.

И будто в ответ на его слова в дверь постучали.

– Простите, что помешал, господин Грен, – Гонт мялся на пороге, не решаясь зайти, а из распахнутой двери нещадно тянуло холодом. – Просто спросить хотел: койку нести надобно?

– Пошел вон! – рявкнул Марк.

Гонта будто ветром сдуло. Но мгновение спустя он вновь заскребся в дверь, приоткрыл ее и сунул голову в образовавшуюся щель.

– Так я не понял, койка нужна?

– Да провались ты со своей койкой! – взревел обозленный Марк. – Не смей нас больше беспокоить!

– Понял! – и голова Гонта исчезла, а дверь со стуком захлопнулась.

Появление охранника неожиданным образом отвлекло меня и прервало мою истерику. Я устроилась поуютнее у Марка на коленях и даже порадовалась, что сегодня койку не успели притащить: не то у меня было настроение.

– Ты так долго не приезжал.

– Прости, – покаянно шепнул Марк и прикоснулся легким поцелуем к моему виску. – Я и представить не мог, что мое отсутствие приведет к таким последствиям.

– Ты больше не оставишь меня надолго?

– Нет, что ты. Кстати, я виделся с Доком Питерсом. Ты права – он действительно порядочный человек.

– Когда? – напряглась я.

Неужели Док видел Марка, разговаривал с ним и не словом не обмолвился мне об этой встрече? Как же так? Ведь он прекрасно знал, как мне плохо.