– Но ведь ты тоже видишь Лешего и Лихо! – взорвалась я. – Тогда почему прикидываешься, будто только я здесь ненормальная?!
Слава открыл рот, отступив от неожиданности. Я никогда не повышала на людей голос, но именно сейчас мне хотелось растерзать всех, кто мешал мне, на кусочки.
– Я пойду к нему. Хочешь ты того, или нет, – я развернулась и прошла мимо Лихо.
– Тая! Не делай этого! Ты же погибнешь! – Слава пошел за мной, но великан преградил ему путь своей рукой.
Я побежала в лес. Счастливое человеческое будущее ускользало от меня. Я больше не могла думать о друзьях и университете. Мое сердце находилось в другом месте и принадлежало только одному человеку.
4
Шагнул Иван-царевич на семь миль, да так и оказался возле Густой рощи. Уткнулся он в спину Лихо, но оно ничего не заметило.
– Так-так, – сказал царевич, разглядывая Славу.
Теперь он видел его, как свои пять пальцев, и понимал, что тот чувствует при виде него. Слава отошел назад и оказался за спиной Лешего.
– Иван! – Леший раскинул руки в приветственном жесте. – Не так давно виделись. Что тебя привело?
– Этот мальчишка привел, – царевич ткнул пальцем в сторону Славы, – и Лихо поганое.
Взревел великан и отмахнулся от Ивана огромной лапищей. Отлетел тот, ударился об дерево, но поднялся, как ни в чем не бывало.
– Из-за него мой волк напал на невинную девицу. Разодрал ей ногу до мяса. А теперь этот мальчишка хочет мой трофей себе присвоить! – Иван вытащил меч из ножен и выставил вперед. – Отойди, Леший, дважды просить не буду.
– Сборище психов… – ругнулся под нос Слава. – Я принес вам тело сына, вы обязаны меня защитить!
– Я не уйду, – спокойно сказал Леший. – И тебе, Ваня, нужно прийти в себя. Не давай семенам раздора пожрать свою душу.
– Каким еще семенам? О чем ты говоришь? Двинься, старик, – царевич побежал на него.
Лихо схватило его за ноги, подкинуло и проглотило.
– Вот так всегда: его горячий характер до добра не доводит, – вздохнул Леший.
Слава смотрел на Лихо огромными глазами. Великан же, облизав губы, встал и подошел к нему.
– Ма-ги-я, – басом протянул он, ткнув пальцем в грудь Славе. – Ма-ги-я!