– У тебя это врожденное? – спросил Водяной, насмешливо оглядывая Майю.
– Что?
– Ты пытаешься запугать меня еще с того момента, как нас съел червь. Почему? – он подошел к ней ближе и посмотрел сверху в глаза. – Чего ты боишься? Или…может, ты что-то защищаешь?
Она взглянула на него исподлобья:
– Я защищаю тебя. И себя.
– От чего?
– От смерти.
Водяной ткнул Майю пальцем в лоб. Ее голова забавно качнулась, а брови наморщились.
– Если мне суждено умереть, ты вряд ли сможешь меня защитить. Тебе сколько, двенадцать? Тринадцать? Сама еще малявка, кого ты там защитить собралась?
Она не ответила ему. Майе хотелось, чтобы его слова были правдой, но на самом деле единственным ребенком здесь был он.
2
Водяной шел, вглядываясь в перья облаков: едва видимая зеленая нить петляла, запутывая, и он остановился на перепутье.
– Ты не говорила, что будет такое, – почти жалобно сказал он.
– Я говорила, что будет нелегко, – Майя равнодушно прошла мимо, поглядывая на него. – И что ты будешь делать?
– Можно как-то найти правильный путь?
Майя качнула головой.
– Ты так и будешь спрашивать меня обо всем? Я же малявка! Вот сам и разбирайся.
– Ты обиделась? – Водяной фыркнув, засмеявшись. – Брось.
– Мне не так уж нужно искать его душу, – ответила Майя, – поэтому думай сам.
– Дай хотя бы подсказку!