— А может, я — тот чёрт, что с виду беззлобен, но на деле и на злодеяние способен?

— Не думаю. Иначе вы бы уже что-то сделали с гражданкой Гордеевой. Она же так удобно упала в ваши объятия, вся вам доверилась… Ну разве это не прекрасная возможность свершить месть?

Он меня уже начал раздражать.

— Я не такой человек!

Следователь усмехнулся.

— Вот видите? Вы сами признали, что были неправы. Так что вы вовсе не подозреваемый. Опять же, за гражданку Гордееву не беспокойтесь: мы её заберём в тюрьму не раньше, чем найдём объективные доказательства её вины.

Нельзя сказать, что я полностью успокоился, но в некоторой степени я остудил пыл.

— Вижу, вы немного на нервах сегодня? — заметил следователь. — Что-то случилось?

— Ничего такого.

— Не верю вам.

— Ладно, случилось. Мою сестру избили хулиганы. В больницу её возили.

— Сочувствую вам. А у вас, случаем, нет имён этих хулиганов?

— Только одной из них. Но она, как я думаю, сдаст остальных.

— Не факт. Хотя, думаю, может сработать. Можете, пожалуйста, назвать её имя?

— Горюнова Надежда Ивановна. Живёт на проспекте Тухачевского, дом 14.

— Спасибо. Приду к ней и допрошу. А с вами вынужден сейчас расстаться: работа, как видите, ждёт. Желаю вашей сестре оправиться. А вам желаю благополучия.

Конечно, он старался проявить доброту по отношению ко мне, но мне это почему-то не понравилось. Он мне показался каким-то заискивающим, льстящим. А ещё крайне лживым. По нему так и было видно, что ему не терпится посадить Лену, пусть он и всячески это опровергал. Может, конечно, любовь к Лене так сильно затмила мой разум, что любые нехорошие слова или намёки в её адрес вызывали во мне злость, но я так не считал. Мне он и до осознания моих истинных чувств показался каким-то странным. Такие люди обычно не в полиции работают, а по ту сторону фронта — в бандитских кругах. С другой стороны, я же не знаю его подноготной, а в ней как раз и кроется причина такого его поведения. В любом случае, я больше не хотел его видеть и отправился обратно в квартиру.

25 сентября, 12:00

Сегодня рабочий день начался не так, как обычно: наш начальник, Николай Степанович, не опоздал, а пришёл, как положено. Уже одно это было странно. Однако ещё страннее всё показалось, когда он вызвал нас с Леной к себе в кабинет.

Никакой источник света, кроме настольной лампы, не горел. Начальник выглядел очень напряжённо. Атмосфера стояла тревожная. Мы с Леной вообще не понимали, для чего нас вызвали на ковёр.