Она мне сказала:
— Яр, у тебя тут жизнью не пахнет, — расхаживая по квартире и заглядывая в холодильник. После смотровой привез ее сразу к себе, она особо не спорила, послушно следовала за мной. — Но женские шмотки не валяются, что однозначно — плюс.
— Ну, я прибрался вчера, — отвечаю. Женских шмоток, конечно, не было, но я правда полночи занимался уборкой. Кстати, очень удобно мыть холодильник, когда там нет продуктов. Что еще делать было? Паучара утверждает, что порядок дома равен порядку в мыслях. Он вечно сначала комнату вылижет, потом свои винтовки часами чистит. Я, кстати, даже окна помыл.
— Молодец какой, — парирует она. Вы только посмотрите на эту дерзкую девицу.
— Так ужин будет или как, женщина? — скрещиваю руки на груди.
— Пока могу предложить только жареную картошку, — она хлопает дверцами шкафов.
— С чем картошка?
— С солью.
— Пойдет, — начинаю смеяться, и она присоединяется. Я подхожу и обнимаю ее, она делает тоже самое в ответ. Так и стоим, трогаем друг друга и смеемся. Я добавляю тише: — Давай схожу в магазин.
— Можем поужинать и сходить вместе.
— Отличная идея.
Катя такая же, и в то же время немного другая. Украдкой ее рассматриваю, замечаю непривычно эмоциональную мимику, небольшие изменения в фигуре. Мне все в ней нравится. А еще меня забавляют ее попытки подкалывать меня. Понимаю, девушка все еще злится, за минуту это не проходит. Она ведь так долго жила с мыслью, что мне не нужны ни она, ни наш ребенок. Такое сложно забыть. Мы сильно обидели друг друга, сами того не желая. Время поможет нам вернуть доверие.
Я неуверенно веду рукой по ее животу, она внимательно следит за выражением моего лица. Кожей чувствую, как ей это было нужно все эти месяцы, что мы не общались. Наклоняюсь и нежно целую ее в губы. Это совсем не тот поцелуй, который сигнализирует о моем желании заняться сексом. Он какой-то… домашний. Немного ласки между двумя самыми близкими людьми. Потому что хочется.
У меня так много всего с ней впервые, столько незнакомых прежде сильных эмоций. Еще полгода назад, если бы моя девушка забеременела, я бы испытал шок и панику. Сейчас мне кажется, что все происходящее — естественно и правильно. Так и должно быть. Моя собственная семья, верная любимая жена, мой ребенок. Катя льнет ко мне сильнее, и я улыбаюсь. Нет, осторожным сексом мы тоже скоро займемся, но после ужина. Разговор на смотровой вытянул все силы, нужно подкрепить их. Особенно Кате.
Утром она просыпается вместе со мной рано-рано, мы едем сначала к ней, где завтракаем, после чего я уезжаю на работу, а она начинает собираться в логоцентр. Я не уверен, что ей следует продолжать трудиться, но Катя заверяет, что она любит свое дело, а сидеть дома — с ума сойти можно. Не понимаю, что плохого в том, чтобы отдыхать дома, но соглашаюсь.
На подъезде к базе мое настроение меняется. Да, у меня были небольшие конфликты с парнями, но они всегда решались быстро, никто ни на кого зла не держал. Все выяснялось сразу или в ближайшие дни. Отряд — моя семья, и думать, что кто-то так низко подставил меня, — невыносимо. Паркую машину, открываю привычную дверь. Захожу в привычный коридор, все как всегда. Но впервые я чувствую себя здесь словно чужим. Ужасно некомфортное состояние.
Терпение никогда не было моей сильной стороной, поэтому при первой возможности направляюсь в другой корпус, где расположен наш отдел кадров.
— Привет, девчонки, — оглядываю помещение. В небольшом кабинетике за компами работают трое, один стол пустой, но та, что мне нужна — на месте. Они все поднимают глаза и вежливо здороваются.
— Чем-то нужно помочь, Ярослав? — спрашивает Анечка, розовея. Милая и молоденькая, только-только после училища, взяли ее по знакомству без опыта работы. Очень старательная и прилежная, завотделом как-то призналась, что даже ругать ее не выходит, чуть что не так — та буквально утопает в раскаянии.