Когда утром Валентина Ивановна зашла в комнату, я тут же встала с кресла. Не умывалась и не чистила зубы, боялась, что за шумом воды не услышу, как мне принесут завтрак.

– Доброе утро, Валентина Ивановна, – старалась говорить спокойно, – скажите, я могу получить свой телефон. Мне очень позвонить нужно.

Женщина вскинула на меня удивленные глаза и аккуратно поставила поднос на стол.

– Об этом вам лучше спросить Олега, – ответила она, – позвать его?..

– Да. Позовите… пожалуйста…

Валентина Ивановна кивнула и скрылась за дверью. Я не притронулась к завтраку, пока не пришел Олег. А пришел он почти сразу же. И по выражению его лица я сразу поняла, что он уже знает о моей просьбе и что вынужден мне отказать.

– Вам не разрешено звонить, Ольга Игоревна, – опустил глаза в пол, будто это его вина.

– Олег!

Он снова поднял на меня взгляд, и я поняла – он неравнодушен ко мне. Бл@дь… и этот туда же… Уже давно не радуюсь заинтересованности мужчин во мне. Жизнь доказала, что ничего хорошего она мне не принесет.

– Олег, мне очень нужно позвонить!

– Не положено.

Я замешкалась, стоит ли говорить про бабушку. Не станет ли она рычагом давления на меня еще и в руках Шевца? А с другой стороны, она же уже сейчас изводится, пытаясь до меня дозвониться.

– Моя бабушка будет волноваться, – набрала в грудь побольше воздуха, – а ей нельзя, у нее сердце слабое.

– Я не могу… на этот счет у меня четкие указания…

С досады прикусила нижнюю губу и потерла пальцами виски.

– Ваш хозяин дома?..

– Уехал с утра… но я передам ему вашу просьбу…

– Передайте, пожалуйста! Это очень важно.

Через час мне сказали, что Шевц ответил отказом. Я бесилась. Металась из угла в угол, как зверь в клетке. Неужели в нем нет ничего человеческого? Просто позвонить бабушке и сказать, что я жива-здорова! Что в этом такого?

Она привыкла, что мы созванивались с ней раз в два дня. Раз в неделю Карманов разрешал мне ее навестить. И так продолжалось пять лет! А сейчас я даже представить боюсь, что скажет ей мой муж, если она решится позвонить ему.