Она воздействовала на него магией, заставив переключить внимание с мальчишки на себя, вынудив напрочь забыть о ВЕР (Великом Ежеквартальном Ритуале). Совсем не проста и очень опасна, если может пробить его защиту.
В ней должно быть столько магии, что хватит на годы вперед.
На смену беззаботности пришли злость и тревога. Рибелиус ненавидел, когда что-то идет не по плану.
Привыкнув за десятки лет к превосходству над всеми, он и подумать не мог, что кто-то в состоянии повлиять на него магически, внушить что-либо или воспользоваться им. То, что девчонка соблазнила его, хотя вполне могла убить, бесило гораздо сильнее, чем если бы лазутчица попыталась ему, действительно, навредить. Этому хотя бы было объяснение.
Доноров, конечно, иногда пытались спасти. Но это были рыцари, герои, а не мелкие девчонки, после ночи, с которыми накрывало неконтролируемое великодушие. Достаточно было разорвать героя на мелкие ошметки – и злость затихала.
Она нарушила ход привычных вещей.
Соблазнительница же, словно в насмешку, даже не стала строить из себя борца с демонами. Пришла, соблазнила и ушла!
Как посмела она воспользоваться неприкосновенным телом темного властелина?!
Да он мог спалить ее в один момент.
Не мог.
И Рибелиус прекрасно это понял, когда дымка эйфории спала с глаз. Он был готов на все ради той женщины в прошлую ночь. Она могла быть магом, демоном, жрицей. Она могла управлять им.
Такие вероятности невероятно раздражали, их необходимо проверить.
А главное: надо понять, каким образом он восстановил свой магический резерв.
И, пусть убивать пацана необходимость отпала – он, все равно, выпьет его. Прямо на глазах у его трудолюбивой спасительницы.
***
Конечно, их кинули в подземелье. С памятным кишкодером – шваброй в углу! И приковали цепями к стенам. Длинные увесистые железяки неприлично звякали и не давали отойти от стены больше, чем на полметра.
Ждать посещения пришлось целые сутки. Заботливая управляющая два раза лично приносила заключенным еду. Громко ахала и охала, рассказывая о том, как обычно повелитель казнит преступников, и как после этого тяжело темницу отмывать. Прекрасная женщина оказалась, разговорчивая.
Когда стражники ее, наконец, вывели, Дита вздохнула с облегчением. А Сэм мужественно вытер нос. Он поклялся не плакать и сражаться за Диту до последнего вздоха. Храбрый маленький рыцарь.
Темный властелин снизошел до них под утро следующего дня. В сопровождении охраны величественный снежноволосый маг опустился перед Дитой на корточки и, подняв ее лицо за подбородок, всмотрелся в девичьи черты. Его бесцветные глаза отразили бархат кожи и припухлость губ. Даже в полутьме подземелья девушка выглядела невинной и сладкой. Слишком сладкой.
– Как тебя зовут, чужестранка? – спросил Феос Рибелиус, усаживаясь в широкое кресло. С тихим матом этот трон притащили слуги, задев за все выступы решетки в дверном проеме и немилосердно царапая по камням ножками.