— Тётенька, тётенька, помоги мне!
Едва я вошла в деревню, как ко мне подбежала маленькая девочка. Одной рукой размазывая по лицу слёзы, второй она крепко схватила меня за калазирис.
Можно подумать, кто‑то бы отказался, глядя на зарёванное личико босоногой малышки. И возможная потеря жалких трёх пунктов опыта тут совершенно не при чём.
— Веди меня!
В переулке двое мальчишек играли в древнеегипетское подобие футбола с тряпичной куклой в роли мяча. Они громко засмеялись, заметив нас. Ребята были так похожи друг на друга, что не ошибусь, назвав их братьями. Тот, что постарше на всю улицу закричал "Ябеда!". Девочка заревела ещё сильнее и отступила за мою спину.
— Пацаны, верните куклу хозяйке.
— Теперь это не её кукла, а наша. Иди, куда шла!
— А ну не груби взрослым. Отдайте куклу и извинитесь перед Исеей. — Сама не далеко от него ушла и по возрасту и по поведению, но сейчас почувствовала себя настоящей защитницей слабых и угнетённых, ангелом с метлой за место карающего меча. Карать, конечно, не стану, они же дети, и к совести их взывать бесполезно, попробую немного иначе: — Такие большие выросли, а обижаете девочек, прямо как последние римляне.
— Мы не римляне! — крикнул младший парнишка, зло сжав кулаки. Так и знала, что сравнение с заклятыми врагами подействует. Даже в такой глуши сложно относиться с симпатией к тем, из‑за кого гибнут твои сограждане на границе, а цены в магазинах растут, как на дрожжах.
— Тогда докажите это и прекращайте вести себя, как идиоты. Давайте сюда игрушку, — протянула руку и требовательно пошевелила пальцами.
— Исея сама виновата, — сквозь зубы процедил старший. — Жалуется всем подряд. И вообще, это не твоё дело, женщина.
— Ну всё, я иду к вашим родителям.
— Попробуй! — он подобрал с дороги камень и со всего размаху запустил им в меня.
Увернуться я не успела, да и одна единица ловкости вряд ли бы позволила это сделать.