Он помог мне сесть в лодку, выждал минуту, ожидая, не появятся ли ещё пассажиры, а затем одним мощным рывком оттолкнулся от берега и затянул заунывную, совершенно нескладную песню:

— "О, могущественный Хапи, ты приходишь во дни свои!

Ты наполняешь водой великую реку,

Ты даришь жизнь всей нашей земле!"

Вряд ли когда‑нибудь я смогу забыть свою первую переправу через Нил. Качающуюся из стороны в сторону длинную лодку, лунную дорожку и невероятный покой, будто бы я одна во всей вселенной…

— "Поэтому растения будут зацветать и склонятся под тяжестью плодов своих!"

Ах да, не совсем одна, но суть понятна. С таким музыкальным оформлением это не я должна была платить, а мне. Интересно, если похвалю песню, Бусирис даст мне какой‑нибудь бонус?

— Очень здорово! Сам сочинял?

Лодочник самодовольно кивнул и затянул по новой. Может, мне показалось, но грести он стал быстрее.

Не думала, что так обрадуюсь, вступив на землю Элефантины. Я не успела к ней привязаться, об этом рано говорить, но безопасность родных стен после "гостеприимного" Асуана подкупала. В школьном комплексе я не встретила ни души. Все спали или же прятались в своих комнатах. Факелы по большей части были потушены, а те, что горели, давали слишком мало света, чтобы нормально ориентироваться. На каждом повороте приходилось сверяться с картой. А ещё тут встречаются пауки, я помню.

На полпути к архивариусу Кланию меня нагнал полупрозрачный золотистый огонёк.

— Ка… — прошелестел ветер.

— Привет, приятель. Не обижаешься, что назвала так?

— Ка.

— Это значит "нет"?

— Ка.

В интонации не было нот раздражения, наверное, не обиделся. Никакого задания он по — прежнему давать мне собирался, только проводил до библиотечного дворика и испарился. Странное существо с непонятными целями, если они, конечно, вообще есть. Может, тут так принято летать возле новичков?

Архивариус уже собирался уходить и моему визиту явно не обрадовался, но печать поставил без пререканий. Отлично! Сдаю квест и пора отчаливать в реал. Записку наёмника можно и завтра передать, там нет ограничений по времени. А всё‑таки интересно: почему нельзя прочитать, что такого в ней написано? Вроде как неэтично? Да это итак общеизвестный факт, незачем его выносить отдельно. А вдруг, если прочту, мне дадут новое задание? Рассказать о романе Омфиса и Ламии её хозяину, например?

Не — е, наёмник спас мне жизнь, я ему должна хотя бы честность. Не буду читать записку.

Зелёная точка на карте подсказала, где искать жреца Сехемхета. Он сидел в своём кабинете и что‑то писал в тусклом освещении единственной масляной лампы.