– Как и у Лорен Хантер, у Орландо Мессенджера нет доказательств, подтверждающих то, что, по его мнению, ребенок Поппи был мальчиком, и Орландо – его потомок, – говорил Либер. – Но все же я не могу отмахнуться от его претензий, в них есть какая-то крупица правды.
Майк знал, что Орландо заявлял, что его дед был сыном Поппи Мэллори. Его уверенность была еще более сомнительна, чем в случае с Лорен Хантер потому что у нее, по крайней мере, было имя Мэллори, тогда как у Орландо не было ничего, кроме истории, которую, как он утверждал, рассказал ему отец.
Майк пожал плечами. Вряд ли стоило возиться с претензиями Орландо теперь, когда они знали, что ребенок Поппи – девочка, да и даты не совпадали. Дед Мессенджера родился слишком поздно. Даже и не стоит пытаться, думал Майк, отметая его. Но потом он вспомнил, что сказал ему Питер Мэйз о его отношениях с женщинами – Орландо использовал их, чтобы получить ТО, ЧТО ему хотелось, и теперь было очень похоже на то, что он мог использовать и Арию. Она рассказала ему, что, очень вероятно, будет наследницей Поппи Мэллори, и, возможно, Орландо делал все возможное, чтобы быть уверенным – он получит эти деньги, тем или иным путем.
Было уже Рождество, и все, казалось, шли куда-то, кроме него. Майк раздумывал, полететь ли ему назад в Штаты – время еще было, и он успеет к рождественскому вечеру. Он смог бы провести Рождество с тетей Мартой. Или с Лорен Хантер в Лос-Анджелесе… Почему-то мысли об этой милой девушке, с приятной улыбкой и бесстрашными голубыми глазами, никак не покидали его…
В конце концов он встретил Рождество в Киприани – за работой. Он печатал на машинке свои заметки и пытался представить, что же случилось с Поппи после того, как она отдала свою дочь Энджел. Он просто не мог дождаться, когда окажется на вилле Кастеллетто.
Сразу же после Рождества позвонила Ария из Лос-Анджелеса.
– Я так рад вас слышать, – сказал он. – Как дела?
– О"кей! – ответила она. – Я так думаю.
По голосу было похоже, что она подавлена, и он специально старался говорить весело.
– Наслаждайтесь солнышком, пока можете! – воскликнул он. – Здесь холодно и сыро.
– Здесь тоже сыро. Зарядил дождик, – сказала она, смеясь. – Мама просто рвет и мечет.
– А как Карральдо?
– Он… добр… Майк, я хочу попросить вас об одной услуге. Я все ждала, что Орландо мне позвонит. Но этого не произошло… и вот… я просто думаю, что они потеряли номер телефона, который я просила передать ему в пансионате. Каждый раз, когда я звоню, они говорят, что его нет – нет ни записки, ни сообщения, ничего. Я не видела его, я ничего не слышала о нем очень давно… и я боюсь, что он сердится на меня, потому что я здесь с Карральдо. Не могли бы вы позвонить, Майк, и выяснить, где он? Мне так надо поговорить с ним.
Казалось, она вот-вот расплачется, и Майк сказал быстро:
– Я попытаюсь что-нибудь сделать.
Он чувствовал себя очень скверно – ведь он знал, что Орландо в Гстааде. Но у нее было и так достаточно неприятных впечатлений – она была одинока там, вместе с Карральдо и своей матерью, чтобы расстраивать ее еще.
– Спасибо, – проговорила Ария. – Мне просто хотелось поговорить с ним. Еще одна вещь, Майк – когда вы собираетесь на виллу Кастеллетто?
– Как только смогу получить ключи; парень, у которого эти ключи, сейчас в отъезде. Мне придется подождать, пока он вернется.
– Если вы поедете туда до того, как я вернусь, могу ли я попросить вас еще об одном одолжении? Я знаю, это может показаться странным, но эта вилла долгое время была домом для Лючи, вы знаете. Он жил там все эти годы вместе с Поппи. Мне так хочется, чтобы он вернулся туда – пусть ненадолго. Ведь он может что-то сказать… или вообще что-то еще… Но он теперь такой старый, Майк, и я знаю – Поппи его очень любила. Я подумала – ему, наверное, будет приятно побывать там еще раз, в последний раз, просто посмотреть на места, где он жил когда-то. Вы возьмете его с собой?
– Ели вы так хотите, – Майк вздохнул, представляя себе поездку с попугаем на заднем сиденье.