Моника заметила ее взгляд, расправила воротник, злорадно улыбнулась и произнесла одними губами: «Спасибо».

Ева схватила Клер за руку, потащила в пустой угол и наподобие ширмы растянула там одеяло.

Клер с облегчением стянула пропотевший костюм Арлекина и вздрогнула от прикосновения прохладного воздуха. Оставшись в одном белье, она почувствовала себя неуютно — всего лишь одеяло отделяло ее от десятка незнакомцев, а ведь некоторые из них, весьма вероятно, были не против съесть ее.

Шейн заглянул поверх одеяла.

— Закончила?

Клер взвизгнула и бросила в него маскарадный костюм. Он поймал его и отодвинулся. Она торопливо ввинтилась в джинсы и застегнула рубашку.

— Я все!

Ева опустила одеяло и наградила Шейна ядовитой улыбкой.

— Твоя очередь, кожаный мальчик, — сказала она. — Не волнуйся, я не стану смущать тебя… нечаянно.

Нет, она собиралась смутить его совершенно сознательно. И Шейн понял это — судя по сердитому взгляду, который бросил на нее, прежде чем скрыться за одеялом. Клер не хватало роста, чтобы видеть его поверх одеяла — хотя соблазн был, — но когда Ева стала потихоньку опускать одеяло, Клер схватила его за угол и потянула вверх.

— У-у, какая ты скучная, — сказала Ева.

— Оставь его в покое, хотя бы сейчас. Ему предстоит идти туда в одиночку.

Лицо Евы напряглось; может, и глаза у нее блестели вовсе не от смеха, а от страха, который ей с трудом удавалось скрывать?

— Да, — сказала она. — Понимаю. Знаешь, что мне больше всего не нравится, Клер? Что мы разделяемся.

Повинуясь порыву, Клер обняла ее. От Евы пахло пудрой, резкими цветочными духами и, совсем чуть-чуть, потом.

— Эй, вы что делаете! — Недовольные нотки в голосе Шейна заставили обеих захихикать. Одеяло опустилось в достаточной мере, чтобы видеть, как он застегивает молнию на джинсах. Очень быстро, — Серьезно, девочки, это вовсе не смешно. Так можно и пострадать.

Сейчас он больше походил на самого себя. Кожаные штаны делали его слишком эффектным, сродни фотомодели. В джинсах и старой, выцветшей тенниске с изображением группы «Marilyn Manson»[3] он казался более приземленным. Тем, кого Клер могла бы поцеловать.

И как обычно, представлять себе это было ужасно приятно; даже сердце забилось чаще.

— Майкл тоже едет, — сказала Ева дрожащим от напряжения голосом. — Мне нужно поговорить с ним…

— Ну так давай, — отозвалась Клер. — Мы сразу следом за тобой.