14 июля Гумилёв вернулся в Петроград. 16.07 был помещен в царскосельский эвакуационный госпиталь № 131 для медицинского освидетельствования и 18.07 признан здоровым. Ему было выдано предписание вернуться в полк, и 25 июля Гумилёв был в Витенгофе, куда в начале июля перевели Гусарский полк.
15
Маргарите Тумповской[125]
Фольварк Арандоль (Даугавпилс). 5 мая 1916 года.
«Мага моя, я Вам не писал так долго, потому что все думал эвакуироваться и увидеться; но теперь я чувствую себя лучше и, кажется, остаюсь в полку на все лето.
Мы не сражаемся и скучаем, я в особенности. Читаю «Исповедь» блаженного Августина и думаю о моем главном искушении, которого мне не побороть, о Вас. Помните у Нитш — «в уединении растет то, что каждый в него вносит»[126]. Так и мое чувство. Вы действительно удивительная, и я это с каждым днем узнаю все больше и больше.
Напишите мне. Присылайте новые стихи. Я ничего не пишу, и мне кажется странным, как это пишут. Пишите так: Действующая Армия, 5 кавалерийская дивизия, 5 гусарский Александрийский полк, 4 эскадрон, прапорщику Н. С. Гумилёву.
Целую ваши милые руки.
Н. Гумилёв».
16
Тихон Чурилин[127] Николаю Гумилёву.
Симферополь 11 мая 1916 года.
«Дорогой Николай Степанович!
Теперь, когда я особенно одинок, лучше всего и нужнее сказать Вам как близко мне Ваше слово о моих стихах (в 10 № Аполлона), как оно дорого. Много было рецензий, почти все доброкачественные, иногда дифирамбические, но слово сказали Вы один. По правде, я не ожидал его от Вас, хоть любил и ценил Вас, поэта. Но разве о Поэзии только сказали Вы? О летописи Тайны, т. е. то, что главное в моем творчестве.
Я желал бы встретиться с Вами, желал бы чтоб Вы написали мне, если есть, что сказать еще.
Спасибо.
Тихон Чурилин.
11. V. 1916 ночью.
Симферополь, Госпитальная, Фельдшерский п.<ереулок>, д.<ом> Маркова, кв.<артира> 8. Т. В. Чурилину.
P.S. Я хотел бы иметь от Вас Вашу книгу, где «Открытие Америки», любимое мне и “Колчан”».