Джузеппе замер, потом решительно направился к ангару:

— Тони поможет.

В стандартном ложементе Ямагучи казался ребенком. На обычно бесстрастном лице бродила слабая улыбка. Джузеппе бросил взгляд на полотно юнискрина, неровными мазками напыленное прямо на стену и его передернуло.

Он и представить не мог, какая бездна скрывается в тихом японце. Ямагучи был в своей стихии — стихии боя, яростного, молниеносного и беспощадного. То, что он вытворял с юнитом, Джузеппе даже и не снилось. Ланче содрогнулся, представив, как выглядит эта схватка там, в ночном лесу, когда зеленоватую тьму прорезают беспорядочные всполохи выстрелов, ветви и листья наотмашь хлещут по лицу, срывая ноктовизоры, и одного за другим бойцов настигает сгусток ночи — быстрее молнии, неотразимей пули. Ужас, от которого нельзя ни спрятаться, ни убежать.

— Выспался, Джузи? — поинтересовались динамики. — Да не вздрагивай, картинка из ангара тоже ко мне транслируется. Погляди, пожалуйста, сводку лингвоанализатора, я тут немного занят, отключил ее.

— Какой период? — Джузеппе пролистал ленту.

— Последние два часа.

— Тут переговоры кофовцев, — задумался Ланче. — Ага, час назад они начали атаку. Первое соприкосновение с юнитом…

— Это я знаю, — нетерпеливо оборвал Ямагучи.

Джузеппе взглянул на мерцающую стену и вздрогнул:

— Ями, он же себе так все кости переломает.

— Поправка к директиве один, — с кровожадной радостью сообщил Ямагучи. — Запрещены только прямые летальные действия. Кто к нам с мечом, того мы нагнем.

— Ями, сейчас не время, но все-таки, — как ты учил английский? — поинтересовался Джузеппе.

— В постели американской студентки, — хмыкнул Ямагучи, — Язык любви, сам понимаешь. Что-нибудь интересное есть?

— Ничего, кроме воплей боевиков, — Джузеппе пролистал ленту до конца. — Обкуренные они, что ли? Стоп, а это что?

— Что? — напряженно спросил Ямагучи.

— Абракадабра какая-то — озадаченно пробормотал Джузеппе. — Хотя попадаются внятные куски. В общем, сообщение о бое, приказ выдвигаться, дальше непонятно…

— Армейский словарь! — прорычал Ямагучи, — Кретин, я не подключил его. Джузи, смени меня, быстрее.

Не дожидаясь завершения процедуры выхода, он стянул лицевую видеопанель, и со стоном начал отлеплять сенсорные ленты. Джузеппе очень хорошо понимал, каково ему сейчас. После вчерашнего сеанса Ланче крутило больше часа — организм возвращался в привычное человеческое состояние. Что сейчас испытывал Ями, после работы в режиме полной эмуляции сознания, Джузеппе даже представить было страшно.

Японец слез с ложемента, и пошатываясь, с закрытыми глазами шагнул вперед, что-то нащупывая на столе.